Родился 9 Февраля 1920 года в деревне Худяково, ныне посёлок Зайково Свердловской области, в семье крестьянина. Окончил 6 классов неполной средней школы и аэроклуб. С 1938 года в Красной Армии, год спустя окончил Пермскую военную авиационную школу пилотов.
В сражениях Великой Отечественной участвовал с первого дня. Воевал на Южном, Северо - Кавказском, 1-м, 2-м и 4-м Украинских фронтах.
К Маю 1943 года командир звена 16-го Гвардейского истребительного авиационного полка (216-я смешанная авиационная дивизия, 4-я Воздушная армия, Северо - Кавказский фронт) Гвардии старший лейтенант Г. А. Речкалов совершил 194 боевых вылета, в 54 воздушных боях сбил лично 12 самолётов противника и 2 - в составе группы. 24 Мая 1943 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.
К Июню 1944 года заместитель командира того же полка (9-я Гвардейская истребительная авиационная дивизия, 7-й истребительный авиационный корпус, 5-я Воздушная армия, 2-й Украинский фронт) Гвардии капитан Г. А. Речкалов совершил 415 боевых вылетов, участвовал в 112 воздушных боях, сбил лично 48 самолётов противника и 6 - в группе с товарищами. 1 Июля 1944 года награждён второй медалью "Золотая Звезда".
Всего выполнил около 450 успешных боевых вылетов, в 122 воздушных боях сбил 56 самолётов лично и 6 - в составе группы.
После войны продолжал служить в ВВС. В 1951 году окончил Военно - Воздушную академию. С 1959 года Генерал - Майор авиации Г. А. Речкалов - в запасе. Жил в Москве. Награждён орденами Ленина, Красного Знамени (четырежды), Aлександра Невского, Отечественной Войны 1-й степени, Красной Звезды (дважды), медалями. На родине дважды Героя установлен бронзовый бюст. Написал книги о военных буднях - "В гостях у молодости", "Дымное небо войны", "В небе Молдавии". Умер 22 Декабря 1990 года.
Этот блистательный воздушный боец отличался весьма противоречивым и неровным характером. Являя образец мужества, решимости и дисциплины в одном вылете, в следующем он мог отвлечься от выполнения главной задачи и столь же решительно начать преследование случайного противника. Его боевая судьба переплелась с судьбой А. И. Покрышкина; он летал с ним в группе, сменял его на должности комэска, затем на должности командира полка. Сам Александр Иванович лучшими качествами Речкалова считал прямоту и откровенность.
Лучшие дня
Григорий Речкалов родился 9 Февраля 1920 года в деревне Худяково Ирбитского уезда Пермской губернии. Летать он научился в местном аэроклубе. После призыва в ряды Красной Армии, в 1938 году был принят в Пермскую военную авиационную школу. Ту самую, что за 5 лет до прихода туда Речкалова окончил его будущий командир - А. И. Покрышкин. Правда, тогда школа выпускала лишь авиационных техников. Став в 1939 году военным лётчиком, Речкалов проходил службу в частях ВВС РККА Одесского Военного округа.
Несмотря на то, что медкомиссия определила у него дальтонизм, он добился права продолжить службу и в 1941 году был направлен в 55-й истребительный авиаполк в звании сержанта. Полк находился в Moлдавии и перевооружался на новые типы истребителей в течение лета. Тем не менее, эскадрилья Речкалова ещё имела на вооружении устаревшие И-153.
Начало войны спасло Речкалова от списания с лётной работы: командир полка проигнорировал очередное, губительное для пилота, заключение врачей. Свои первые боевые вылеты, на штурмовку войск противника, Речкалов сделал на И-153 - биплане с синим хвостовым номером "13". В течение 1-й недели войны он выполнил около 30 боевых вылетов на штурмовку и провёл 10 воздушных боёв.
На этой же машине он одержал свою первую победу - 27 Июня 1941 года залпом реактивных снарядов сбив одного из атаковавших его Ме-109. Как и Покрышкин, позднее он говорил, что его 13-й номер "несчастливый для врага". На нём же он, правда, потерпел аварию из - за отказа мотора: оборвался шатун, и, скапотировав, Речкалов едва не погиб.
После аварии он стал летать на И-16, вскоре сбил на нём сначала польский истребитель PZL P-24 (на них летали румынские лётчики), а затем - немецкий бомбардировщик Ju-88. В одном из вылетов был ранен в голову и ногу, привёл машину на свой аэродром и неделю угодил в госпиталь, перенёс там 3 операции - ранение в ногу оказалось тяжёлым.
После относительного выздоровления лётчик получил направление в запасной полк, но, узнав, что тот укомплектован только самолётами У-2, решительно повернул и уехал обратно в штаб ВВС округа. Там он добился встречи с командующим и сумел вытребовать направление на переучивание в истребительный полк. Только летом 1942 года, освоив Як-1 и ещё раз побывав в госпитале - трудно выходил осколок, Речкалов всеми правдами и неправдами вернулся в свой полк - 55-й ИАП, получивший к тому времени Гвардейское наименование (16-й ГвИАП). Здесь, на Южном фронте, он делает около сотни боевых вылетов, участвуя в 20 боях доводит число своих побед до 6, сбив 4 самолёта лично и 2 - в составе группы.
В Декабре 1942 года полк отозвали с фронта для перевооружения на американские истребители P-39 "Аэрокобра". К весне 1943 года, получив новые машины на Северном Кавказе, полк отправился на Кубань. В первом же вылете, Речкалов и Покрышкин сбили по одному Ме-109F в воздушном бою над станицей Крымская. 15 Апреля Речкалов сбил Ju-88 в бою с большой группой бомбардировщиков. На следующий день - Ме-109 около станицы Холмская и ещё два Ме-109 до 21 числа.
8 дней спустя 6 "Aэрокобр" Kaпитана А. Покрышкина завязали бой с группой Ju-87 сопровождаемой 4 истребителями Ме-109 над линией фронта. Покрышкин атаковал бомбардировщиков, а Речкалов занялся истребителями. В итоге оба сбили по 2 самолёта противника и сорвали их атаку.
Только за первые 2 недели сражения на Кубани заместитель командира 1-й эскадрильи 16-го ГвИАП Гвардии Старший лейтенант Речкалов лично сбил в воздушных боях 8 самолётов противника (7 Ме-109 и Ju-88) и был представлен к званию Героя Советского Союза. Вспоминая о тех днях Григорий Андреевич позднее писал:
"Не было ни одного вылета, чтобы мы не вели бой. Вначале противник действовал нахально. Выскочит группа, навалится, смотришь, то один, то другой наш самолёт, загоревшись, несётся к земле. Но мы быстро разгадали тактику немецких лётчиков и стали применять новые приемы: ходить парами, а не звеньями, лучше использовать для связи и наведения радио, эшелонировать группы самолётов так называемой "этажеркой". Именно в эти дни в нашем полку родился "соколиный удар", разработанный Александром Ивановичем Покрышкиным".
На Кубани Речкалов воевал на "Аэрокобрах" P-39D-1, P-39D-2, с бортовым номером "40", одержал 19 побед, трижды уничтожив по 2 самолёта в одном бою и один раз - 3. Обычно он летал ведущим пары в группе Покрышкина. 24 Мая 1943 года стал Героем Советского Союза. Свой последний дубль Речкалов сделал уже под Яссами, сбив в короткой и решительной атаке 2 пикировщика Ju-87.
Беспредельно храбрый лично, удалой, полный презрения к врагам, Речкалов воевал на разукрашенной "Аэрокобре", помимо стандартной окраски и элементов быстрого распознавания, несшей звезды по числу сбитых врагов и грозные буквы Р.Г.А. (инициалы лётчика) на хвостовой части фюзеляжа.
Летом 1943 года во главе восьмёрки истребителей он с ходу на предельной скорости, сверху - в лоб, атаковал большую группу пикировщиков Ju-87 и лично сбил 3 из них. Его группа сбила тогда 5 "Юнкерсов" и один "Мессер". Осенью 1943 года во время знаменитой "охоты над морем", открытой Покрышкиным, Речкалову удалось сбить 3 самолёта - 2 трёхмоторных Ju-52 - бензовоза в одном вылете и итальянскую летающую лодку "Савойя".
Он с удовольствием летал на "охоту", любил забираться на большую, около 6000 метров, высоту и, пользуясь своим исключительно острым зрением, стремительно атаковать выбранную жертву. На задания ас летал с разными лётчиками. Среди них были А. Труд, Г. Голубев, В. Жердев. Он вёл бои над Азовским морем, когда весной 1944 года полк действовал в составе 4-го Украинского фронта над Крымом, участвовал в Кишинёвской кампании, которая отправила его обратно в места, где он совершил свои первые вылеты в этой войне.
Он стал Kaпитаном, заместителем командира полка с богатым боевым опытом. В Июле 1944 года Борис Глинка был серьёзно ранен и Речкалов стал временно исполнять его обязанности. 1 Июля 1944 года его наградили второй медалью "Золотая Звезда", за 48 личных и 6 групповых побед, одержанных им в 415 боевых вылетах и 112 воздушных боях (по данным на Июнь 1944 года).
Отличительной чертой Речкалова было то, что он быстро улавливал идею каждого боя и как бы не складывалась обстановка в воздухе, почти всегда доводил до конца начатую схватку, добиваясь победы. Его умение взаимодействовать с другими группами, позволяло уверенно вести бои с численно превосходящими силами противника.
Поистине классическим можно назвать воздушный бой, проведённый нашими асами 16 Июля 1944 года. Во всём блеске проявились в нём боевые качества советских командиров и рядовых лётчиков. 12 самолётов 16-го Гвардейского полка под командованием Г. А. Речкалова в районе Сушно прикрывали от воздушных налётов наземные войска, находившиеся в исходном положении для атаки. Истребители ударной группы барражировали на высоте 2000 метров. Над ними с превышением 400 - 500 метров ходила группа прикрытия во главе с ведущим - Гвардии подполковником А. И. Покрышкиным. А самый верхний ярус занимала группа поддержки под командованием Героя Советского Союза Гвардии старшего лейтенанта А. Труда.
Вскоре было замечено, что курсом на восток движется большая группа вражеских машин. В ней насчитывалось более 30 Ju-87 и Hs-129 и 8 FW-190. Увидев наши самолёты, противник перестроился в колонну по одному, замкнув круг для обороны, и начал беспорядочно бросать бомбы.
Истребители Речкалова и Покрышкипа устремились в атаку на бомбардировщиков, а Труд связал боем истребителей. Закрутилась гигантская карусель. Своей четвёркой Покрышкин нанёс удар с внутренней стороны круга и с первой же атаки сбил Hs-129. Четвёртой атакой ему удалось поджечь Ju-87. Снизу и сзади в атаку бросился Речкалов со своими ведомыми. Он первым свалил на землю вражеского бомбардиррвщика. Такая же участь от метких очередей Вахненко, Клубова и Иванова постигла ещё 3-х "Юнкерсов". На выходе из четвёртой атаки Клубов удвоил свой счёт. Таким образом, на землю упало 9 сбитых вражеских самолётов.
Однако стремление Речкалова к увеличению личного счёта (вплоть до попыток приписать себе чужие победы), не всегда положительно сказывалось на руководстве подчинёнными. Он мог выйти из боя с истребителями, хотя лётчики его группы ещё продолжали схватку, и броситься на бомбардировщиков, а то и вовсе увести группу без разрешения вышестоящего командования. Действуя "по старинке", посылал на патрулирование мелкие группы истребителей, которым часто приходилось вести бои в меньшинстве.
Боевой счёт лётчика рос очень быстро, столь же быстро поднимался Речкалов и по командным должностям. После назначения Покрышкина заместителем командира полка, Речкалов становится командиром 1-й эскадрильи, а когда Покрышкин стал командиром дивизии, он был назначен командиром 16-го ГвИАП. Однако должность эта была фатально невезучей. После гибели лётчика Ивана Олефиренко (из - за халатности механика), Речкалов был снят с должности комполка и туда назначен Борис Глинка. Однако через несколько дней тот был серьёзно ранен в воздушном бою и Речкалов вновь стал временно исполнять его обязанности. Но вскоре его сменил в этой должности другой советский ас - Иван Ильич Бабак...
Вскоре полк переместился на 1-й Украинский фронт и принял участие в Львовско - Сандомирской операции. Затем действовал над Польшей, над Вислой и Одером. Последние бои Речкалов провёл над Берлином в Апреле 1945 года. К концу войны он стал самым результативным лётчиком летающим на "Аэрокобре" (44 победы), большинство из которых он одержал на машинах P-39N-0 (номер 42-747) и P-39Q-15 (номер 42-547).
"Аэрокобра" Р-39Q-15, широко известна по кинохронике, как истребитель А. И. Покрышкина. Но это не так. Просто кинооператоры снимали Александра Ивановича на фоне именно этого самолёта (видимо хотели показать множество звёзд - отметок о победах). На этой машине Речкалов и закончил войну.
Звёздочки, обозначавшие воздушные победы, наносились слева на носу самолёта, причем расположены были точно так же, как и на предыдущей машине. Подкрыльевые крупнокалиберные пулемёты были сняты. Красные верхушки вертикального оперения и кок - отличительный знак 16-го ГвИАП.
Чеpез много лет после окончания войны у Гpигоpия Речкалова как - то спpосили, что он больше всего ценил в "Аэpокобpе", на котоpой одеpжал столько побед: скоpость, мощь огневого залпа, обзоp из кабины, надёжность мотоpа? Речкалов ответил, что, конечно, все пеpечисленные достоинства машины - очень важны. Hо главное всё - таки... было pадио. Hа этой машине была отличная, pедкая по тем вpеменам pадиосвязь. Благодаpя ей пилоты в гpуппе pазговаpивали между собой, как по телефону. Кто что увидел - сpазу все знают. Поэтому никаких неожиданностей, в боевых вылетах, у них не бывало.
В Феврале 1945 года, приказом командира 9-й Гвардейской истребительной авиационной дивизии, Григорий Речкалов был отстранён от командования 16-м Гвардейским авиаполком и назначен инспектором по технике пилотирования 9-й ГвИАД, то есть на должность не связанную с руководством личным составом. Сам А. И. Покрышкин писал по этому поводу так:
"...Аэродром внезапно атаковала восьмёрка FW-190. Группа выскочила в разрыв облачности и сбросила кассетные осколочные бомбы. По радио на противника сразу же была наведена пара истребителей. Она как раз совершала тренировочный полёт. Лётчики успели догнать уходящую вражескую группу и подбили один "Фоккер".
От сброшенных бомб наши самолёты не пострадали. Но под взрывы попал командир эскадрильи Вениамин Цветков. Во время бомбёжки он бросился к самолёту, чтобы взлететь и отразить удар "Фоккеров". Крупный осколок вонзился ему в спину, нанёс смертельную рану. Врачи не успели довезти его живым до лазарета. [ Примечание: Вениамин Павлович Цветков имел на своём счету 15 лично сбитых самолётов противника и 2 - в составе группы ].
Когда мне сообщили об этом ударе по аэродрому, первое, что я спросил: "А где же были дежурные истребители?.."
Выяснилось, что командование 16-го Гвардейского полка не выполнило установленный график дежурства над аэродромом. Считая это напрасной тратой сил, не подняло заранее, по расписанию, звено на барражирование. Это было грубое нарушение. Будь звено в воздухе, налёт удалось бы отразить ещё на подходе вражеских самолётов к аэродрому. За неисполнительность и другие нарушения командира 16-го авиаполка вскоре перевели на должность инспектора в корпус, не связанную с руководством личным составом.
Вот ведь как бывает. Приобрел лётчик боевой опыт, освоил технику, научился вести воздушный бой - дерётся уверенно, на счету не один десяток сбитых вражеских машин. Отмечен за это высокими наградами. А командирские качества невысокие, как руководитель - слаб. По видимому, чтобы выковать, воспитать в себе эти качества мало быть только храбрым и умелым воздушным бойцом. Надо развивать ответственность перед подчинёнными, строго спрашивать и быть требовательным в первую очередь к самому себе".
Несмотря на всё это, боевые вылеты Григорий Речкалов продолжал выполнять до конца войны. Он закончил её с 56 личными и 6 групповыми победами, одержанными в 450 успешных боевых вылетах и 122 воздушных боях (согласно последним исследованиям Михаила Быкова - ещё 3 личные победы, одержанные летом 1941 года, не были записаны на его боевой счёт).
Наверное, ни у одного другого советского аса на личном счету нет такого разнообразия типов официально сбитых самолётов врага, как у Г. А. Речкалова. Здесь и бомбардировщики Hе-111 и Ju-88, и самолёты штурмовой авиации Ju-87 и Hs-129, и разведчики Hs-126 и FW-189, и истребители Ме-110, Ме-109, FW-190, и транспортники Ju-52, и даже относительно редкие трофеи - итальянская "Савойя" и польский PZL-24.
После войны Григорий Андреевич ещё долго оставался на службе в ВВС, окончил Военно - Воздушную академию. В 1959 году 39-летний Генерал - Майор авиации Г. А. Речкалов был уволен в запас. Жил и работал в Москве.
Григорий Речкалов родился 9 февраля 1920 года в деревне Худяково, Владимирская область. Мальчик вырос в обычной крестьянской семье. После окончании шести классов школы устроился на работу электромонтеров в Верх-Исетский металлургический завод. Одновременно молодой человек учился в местном аэроклубе.
В Красной Армии проходил службу с января 1938 года. Через год окончил Пермскую военную авиационную школу летчиков. Служил младшим летчиком в 55-м истребительном авиационном полку Военно-Воздушных Сил Одесского военного округа.
На фронтах Великой Отечественной войны находился с июня 1941 года. Являлся командиром звена 16-го гвардейского истребительного авиационного полка, 216-ой смешанной авиационной дивизии, 4-ой воздушной армии.
К маю 1943 года уже старший лейтенант Речкалов совершил 194 боевых вылета, в 54 воздушных боях и лично сбил 12 самолетов противника. Во время одного из воздушных боев оказался тяжело ранен в голову и ногу, долгое время находился на излечении в госпитале.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 мая 1943 года за мужество и героизм, проявленные в боях, гвардии старшему лейтенанту Григорию Андреевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
После лечения вновь вернулся в строй и к июню 1944 года совершил 415 боевых вылетов, участвовал в 112 воздушных боях, лично сбил 48 самолетов противника и 6 в составе группы.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 июля 1944 года за новые боевые подвиги гвардии капитан Речкалов Григорий Андреевич награжден второй медалью «Золотая Звезда».
С июля 1944 по март 1945 года являлся командиром 16-го гвардейского истребительного авиационного полка. В марте 1945 года стал летчиком-инспектором по технике пилотирования 9-й гвардейской истребительной авиационной дивизии.
Воевал Григорий Андреевич на Южном, Северо-Кавказском, 1, 2 и 4 Украинском фронтах. Участвовал в оборонительных боях на юге Украины, обороне Северного Кавказа, освобождении Кубани, Донбасса, Крыма, Белоруссии и Польши, в Берлинской операции. Всего за время войны Речкалов совершил более 450 боевых вылетов на истребителях И-153 «Чайка», И-16, Як-1 и Р-39 «Аэрокобра»; участвовал в 122 воздушных боях, в которых сбил лично 61 самолет противника.
После войны Речкалов продолжал службу в Военно-Воздушных Силах. С августа 1945 года стал инспектором летчиком по технике пилотирования 6-го гвардейского истребительного авиационного корпуса. В 1951 году окончил Военно-воздушную академию.
С 1951 года являлся заместителем командира, с июля 1952 года командир 10-й гвардейской истребительной авиационной дивизии. Далее командовал 146-й истребительной авиадивизией Сахалинского корпуса противовоздушной обороны. С 1957 года назначен заместителем командующего истребительной авиацией Отдельной Дальневосточной армии ПВО.
С апреля 1959 года в звании «генерал-майор» авиации Григорий Речкалов уволен в запас. Проживал в городах Новосибирск, Москва. В последние годы жизни находился в городе Жуковский, Московской области.
Скончался военный летчик Григорий Речкалов 20 декабря 1990 года. Похоронен в поселке Бобровский Свердловской области.
Награды Григория Речкалова
Дважды Герой Советского Союза (24.05.1943, 01.07.1944);
Орден Ленина;
Четыре ордена Красного Знамени;
Орден Александра Невского (2 октября 1943);
Орден Отечественной войны 1-й степени;
Два ордена Красной Звезды (26 октября 1955; 1956);
Медаль «За боевые заслуги» (24 июня 1948 года);
Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;
Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;
Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;
Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;
Почетный гражданин города Бельцы.
Память о Григории Речкалове
На родине Героя в Зайково установлен бронзовый бюст и открыт музей на ул. Коммунистическая, 170. В середине августа 2015 года музей преобразован в музейно-патриотический комплекс, на открытии которого истребители-перехватчики МиГ-31 совершили «полет памяти» в честь Григория Речкалова.
Имя Героя носит школа № 1 в Зайково, где учился Григорий Речкалов, на школе установлена мемориальная доска.
Бюст Речкалова Г. А. установлен на бульваре Победы в городе Ирбите Свердловской области.
В Екатеринбурге (Свердловске), где учился и работал Григорий Андреевич, его именем названа улица в Верх-Исетском районе.
В феврале 2019 года в станице Крыловской Краснодарского края состоялось открытие бюста дважды Героя Советского Союза Григория Речкалова.
Будущий дважды Герой Советского Союза, один из лучших советских асов Григорий Андреевич Речкалов родился 9 февраля 1920 года в деревне Худяково Ирбитского уезда в самой обыкновенной крестьянской семье. В конце 1937 года по комсомольской путевке молодой Речкалов отправляется военную школу летчиков в Перми, которую успешно оканчивает в 1939 году. После распределения Григорий в звании младшего лейтенанта направляется для прохождения службы в 55-й истребительный авиаполк, который подарили стране много прославленных летчиков.
В то время, когда Речкалов попал в 55-й ИАП он был укомплектован самолетами И-153, И-16 и УТИ-4 и входил в состав 1-й скоростной бомбардировочной бригады КОВО. В 1940 году полк был передан 20-й смешанной авиационной дивизии, входившей в структуру ВВС Одесского военного округа. Полк располагался на окраине небольшого города Бельцы недалеко от границы с Румынией.
22 июня 1941 года Григорий Речкалов прибыл в распоряжение своего полка из Одессы, где он прошел врачебно-летную комиссию, которая списала его с летной работы, у летчика был дальтонизм, он плохо различал цвета. В полку к тому времени уже были отмечены первые потери, и вовсю кипела боевая работа. Доложив о своем прибытии в часть и списании с полетов, Речкалов тут же получает свое первое боевое задание – на истребителе И-153 отвезти документы в соседнюю часть. На заключение врачей начальник штаба полка майор Матвеев даже не стал обращать свое внимание, было не до этого. Вот так неожиданно для пилота-истребителя решилась очень тяжелая задача, которая терзала его всю дорогу по пути в полк. В первом же своем боевом вылете Григорий Речкалов встретился в бою с врагом, уцелел и смог выручить товарища.
В дальнейшем в судьбу летчика-аса не раз будет вмешиваться случай, который будет предоставлять ему возможность для возвращения в небо. Рассказ о них занял бы слишком много времени. Стоит сказать только о том, что уже через месяц войны, имея на своем боевом счету 3 сбитых немецких самолета Речкалов получает тяжелое ранение в ногу и раненным приводит свой И-16 на аэродром, откуда немедленно переправляется в госпиталь. В госпитале ему делают очень сложную операцию на правой ноге. Это ранение практически на год вывело его из строя. В апреле 1942 года, сбежав из запасного авиаполка, где летчик переучивался на Як-1, он возвращается в свой родной, теперь уже 16-й ГвИАП.
С этого момента начинается новый этап его летной карьеры с позывными «РГА». Впереди его ждет переучивание на американский истребитель P-39 «Аэрокобра», грозное небо Кубани, первая Золотая Звезда Героя, ожесточенные бои в небе над Яссами, вторая Золотая Звезда и в конце небо Берлина. Вместил этот отрезок и некоторое противостояние с известнейшим советским асом Покрышкиным, которое получило неожиданное развитие уже по завершении войны и о котором раньше предпочитали не говорить вслух.
Григорий Речкалов вошел в , как самый результативный ас, одержавший на истребителе P-39 «Аэрокобра» больше всех побед. К концу войны на его «Кобре» было 56 звезд, которые символизировали 53 личных и 3 групповых победы летчика. Речкалов был вторым по результативности летчиком союзников. На его счету значилось 61 личная победа и 4 групповых.
Среди сбитых Григорием Речкаловым немецких самолетов были:
30 истребителей Ме-109;
5 истребитель FW-190
2 истребителя Ме-110;
11 бомбардировщиков Ju-87
5 бомбардировщиков Ju 88
3 транспортника Ju 52
2 бомбардировщика He-111
2 легких самолета разведчика Fi 156
1 истребитель-корректировщик Hs 126
Конфликт с Покрышкиным
Для тех, кто интересовался историей 55-го ИАП, который позднее превратился в 16-й гвардейский истребительный авиаполк, а впоследствии и боевым путем 9-й ГвИАД, которой с июля 1944 года командовал Покрышкин, будут очевидны натянутые отношения между комдивом и одним из лучших советских асов дважды Героем Советского Союза Григорием Андреевичем Речкаловым. Одно время авиасообщество даже вело нешуточные споры на просторах всемирной сети, пытаясь понять природу взаимоотношений двух известных советских асов. Многие полагали, что причины кроются в их воздушном соперничестве, при этом принимались во внимание самые разные аспекты их боевого взаимодействия.
Летчики-асы 9-й гвардейской авиационной дивизии у истребителя Белл P-39 «Аэрокобра» Г.А. Речкалова. Слева направо: Александр Федорович Клубов, Григорий Андреевич Речкалов, Андрей Иванович Труд и командир 16-го гвардейского истребительного авиаполка Борис Борисович Глинка.
Так это или нет, но со временем стало казаться, что натянутые отношения между двумя летчиками, которые привели к серьезному конфликту, были связаны с их личными счетами сбитых самолетов. Данные предположения нашли подтверждение и у родственников Речкалова, в частности об этом говорила его жена Анфиса и дочь Любовь. По словам дочери прославленного аса, уже по окончании Великой Отечественной войны Григорий Речкалов, работая с документами ЦАМО, нашел 3 своих сбитых в 1941 году самолета на счету Александра Покрышкина. Узнав об этом, он, скорее всего, позвонил своему непосредственному военному начальнику и высказал все, что о нем думает. Реакция Александра Покрышкина не заставила себя долго ждать, после данного разговора про Речкалова забыли, а доступ к архивам ЦАМО для него был закрыт. Даже другой советский ас Георгий Голубев, бывший ведомым Покрышкина и друживший во время войны с Речкаловым в своей книге «В паре с сотым» практически ничего не пишет о своем друге времен войны, строя все повествование вокруг личности Покрышкина. По словам родных Григория Речкалова, своего мнения по поводу того, что 3 сбитых им самолета были приписаны Покрышкину, он придерживался до самой своей смерти в 1990 году.
Личный боевой счет Речкалова с 22.06.1941 года открывается следующими сбитыми самолетами противника: 26 июня в районе Унген он сбивает истребитель Ме-109, 27 июня истребитель-корректировщик Hs 126 и 11 июля бомбардировщик Ju 88. Однако уже через месяц после начала войны Григорий Речкалов получает серьезное ранение в ногу. Во время боевого вылета 26.07.1941 на сопровождение семерки И-153, вылетевших на штурмовку, Речкалов был в составе звена истребителей сопровождения И-16. В районе Дубоссары при выходе к цели группа самолетов попадает под интенсивный зенитный огонь немцев. В ходе обстрела Речкалов был ранен, попадание в самолет было настолько сильным и точным, что педаль руля управления истребителя была сломана пополам, а ступня летчика получила серьезные повреждения.
Во время отсутствия летчика многие документы 55-го ИАП во время отступления от Одессы были уничтожены. Возможно «обнуление счета» Речкалово произошло и потому, что за время его почти годового отсутствия полк перешел в состав другого подразделения, тогда как сведения о победах летчика остались в документах 20-й смешанной авиадивизии. Отчет о боевой работе нового 16-го гвардейского авиаполка составлялся уже в запасном полку, поэтому взяться данным за 1941 год в нем было неоткуда. Это было бы достаточно убедительной версией, если бы не тот факт, что многим лётчикам 55-го ИАП, даже не смотря на сожжение штабных документов, сбитые самолёты были вновь записаны и лишь «возвращенцу» Григорию Речкалову пришлось начинать свой боевой путь с нуля. Так или иначе, Речкалов до конца жизни был убежден в том, что с его боевого счета были изъяты 3 победы 1941 года, которые по какому-то стечению обстоятельств попали на счет Покрышкина.
Bell P-39 «Airacobra»
Уже через много лет после завершения войны у Гpигоpия Речкалова спросили, что же он больше всего ценил в своем истребителе P-39Q «Airacobra», на которой он одержал такое количество побед: мощь огневого залпа, скорость, надежность мотора, обзор из кабины? На этот вопрос Речкалов отметил, что все перечисленное, конечно же, играло свою роль и эти достоинства важны, но самым главным на его взгляд в американском истребителе было… радио. По его словам, на «Кобре» была отличная, редкая по тем временам радиосвязь. Благодаря ей пилоты в группе могли общаться между собой, словно по телефону. Кто что видел в воздухе – сразу сообщал, поэтому никаких неожиданностей во время совершения боевых вылетов не было.
Стоит отметить, что «Аэрокобры» прошли достаточно большой путь, постоянно модернизируясь и улучшаясь, в том числе и с учетом требований советской стороны. Для сборки и облета истребителей, которые пребывали в СССР была создана специальная группа НИИ ВВС, которая занялась тщательным исследованием лётно-технических характеристик «Аэрокобр», а также устранением различных выявленных дефектов. Первые версии P-39D отличались завышенными характеристиками. К примеру, скорость у земли равнялась только 493 км/ч, а на высоте 7000 м. – 552 км/ч, максимальная скорость, которую удалось развить самолету на высоте 4200 м., составила 585 км/ч. Чем выше забирался самолет, тем ниже становилась его скороподъемность. На высоте 5000 метров она равнялась 9,6 м/с, зато у земли составляла уже 14,4 м/с. Достаточно высокими оказались и взлётно-посадочные характеристики истребителя. Пробег самолета равнялся 350 метрам, а разбег 300 метрам.
Самолет обладал хорошей дальностью полета, которая равнялась 1000 км. и мог находиться в небе в течение 3,5 часов. Достаточно хорошие характеристики истребителя на малых высотах позволили ему эффективно выступать в роли машины сопровождения советских штурмовиков Ил-2 и защиты их от немецких истребителей, а также успешно бороться с немецкими пикировщиками и довольно уверенно работать по наземным целям. Со временем же характеристики истребителя только росли и были доведены до очень высокого уровня.
Стоит отметить, что американские инженеры, конструкторы и рабочие с пониманием отнеслись к предложениям поступающим от Советских ВВС, которые касались улучшения конструкции истребителя. Специалисты компании «Белл», приезжая в СССР, посещали воинские части, старались на месте изучать обстоятельства и причины аварий. В свою очередь советские инженеры и летчики также были командированы в США, где помогали в работе компании «Белл» по совершенствованию истребителя Р-39 «Airacobra». Был подключен к работам над самолетом и самый крупный центр советской авиационной науки – Центральный аэрогидродинамический институт им. Жуковского известный под аббревиатурой ЦАГИ.
Работы по улучшению самолета во многом базировались на улучшение характеристик мотора и снижения взлетной массы истребителя. Уже с версии P-39D-2 на самолет стали устанавливать новый двигатель «Аллисон» V-1710-63 мощность которого без включения режима форсажа равнялась 1325 л.с. Для уменьшения взлетной массы истребителя боекомплект крыльевых пулеметов сокращался с 1000 до 500 патронов на ствол, а для фюзеляжных с 270 до 200 патронов на ствол. Также с самолета полностью удалялась гидравлическая система для перезарядки пушки, перезарядить ее можно было только на аэродроме. Помимо этого в воздушной, топливной и масляной системах монтировались агрегаты, которые стояли на самолетах Р-40 «Киттихоук», которые также поступила в СССР по ленд-лизу.
В 1942 году пошла в производство самая массовая и лучшая модификация истребителя P-39Q, Речкалов летал на истребителе P-39Q-15. В отличие от остальных моделей, на истребителе с литерой Q вместо 4 крыльевых пулеметов винтовочного калибра устанавливалось 2 крупнокалиберных 12,7-мм пулемета. Среди истребителей этой серии были и специальные облегченный модели, к примеру, версия P-39Q-10 отличалась тем, что крыльевые пулеметы на ней отсутствовали полностью.
Использованы источники:
www.airwiki.org/history/aces/ace2ww/pilots/rechkalov.html
www.airwar.ru/history/aces/ace2ww/pilots/rechkalov.html
www.airaces.narod.ru/all1/rechkal1.htm
www.vspomniv.ru/P_39
Будущий дважды Герой Советского Союза, один из лучших советских асов Григорий Андреевич Речкалов родился 9 февраля 1920 года в деревне Худяково Ирбитского уезда в самой обыкновенной крестьянской семье. В конце 1937 года по комсомольской путевке молодой Речкалов отправляется военную школу летчиков в Перми, которую успешно оканчивает в 1939 году. После распределения Григорий в звании младшего лейтенанта направляется для прохождения службы в 55-й истребительный авиаполк, который подарили стране много прославленных летчиков.
В то время, когда Речкалов попал в 55-й ИАП он был укомплектован самолетами И-153, И-16 и УТИ-4 и входил в состав 1-й скоростной бомбардировочной бригады КОВО. В 1940 году полк был передан 20-й смешанной авиационной дивизии, входившей в структуру ВВС Одесского военного округа. Полк располагался на окраине небольшого города Бельцы недалеко от границы с Румынией.
22 июня 1941 года Григорий Речкалов прибыл в распоряжение своего полка из Одессы, где он прошел врачебно-летную комиссию, которая списала его с летной работы, у летчика был дальтонизм, он плохо различал цвета. В полку к тому времени уже были отмечены первые потери, и вовсю кипела боевая работа. Доложив о своем прибытии в часть и списании с полетов, Речкалов тут же получает свое первое боевое задание - на истребителе И-153 отвезти документы в соседнюю часть. На заключение врачей начальник штаба полка майор Матвеев даже не стал обращать свое внимание, было не до этого. Вот так неожиданно для пилота-истребителя решилась очень тяжелая задача, которая терзала его всю дорогу по пути в полк. В первом же своем боевом вылете Григорий Речкалов встретился в бою с врагом, уцелел и смог выручить товарища.
В дальнейшем в судьбу летчика-аса не раз будет вмешиваться случай, который будет предоставлять ему возможность для возвращения в небо. Рассказ о них занял бы слишком много времени. Стоит сказать только о том, что уже через месяц войны, имея на своем боевом счету 3 сбитых немецких самолета Речкалов получает тяжелое ранение в ногу и раненным приводит свой И-16 на аэродром, откуда немедленно переправляется в госпиталь. В госпитале ему делают очень сложную операцию на правой ноге. Это ранение практически на год вывело его из строя. В апреле 1942 года, сбежав из запасного авиаполка, где летчик переучивался на Як-1, он возвращается в свой родной, теперь уже 16-й ГвИАП.
С этого момента начинается новый этап его летной карьеры с позывными «РГА». Впереди его ждет переучивание на американский истребитель P-39 «Аэрокобра», грозное небо Кубани, первая Золотая Звезда Героя, ожесточенные бои в небе над Яссами, вторая Золотая Звезда и в конце небо Берлина. Вместил этот отрезок и некоторое противостояние с известнейшим советским асом Покрышкиным, которое получило неожиданное развитие уже по завершении войны и о котором раньше предпочитали не говорить вслух.
Григорий Речкалов вошел в историю, как самый результативный ас, одержавший на истребителе P-39 «Аэрокобра» больше всех побед. К концу войны на его «Кобре» было 56 звезд, которые символизировали 53 личных и 3 групповых победы летчика. Речкалов был вторым по результативности летчиком союзников. На его счету значилось 61 личная победа и 4 групповых.
Среди сбитых Григорием Речкаловым немецких самолетов были:
30 истребителей Ме-109;
5 истребитель FW-190
2 истребителя Ме-110;
11 бомбардировщиков Ju-87
5 бомбардировщиков Ju 88
3 транспортника Ju 52
2 бомбардировщика He-111
2 легких самолета разведчика Fi 156
1 истребитель-корректировщик Hs 126
Конфликт с Покрышкиным
Для тех, кто интересовался историей 55-го ИАП, который позднее превратился в 16-й гвардейский истребительный авиаполк, а впоследствии и боевым путем 9-й ГвИАД, которой с июля 1944 года командовал Покрышкин, будут очевидны натянутые отношения между комдивом и одним из лучших советских асов дважды Героем Советского Союза Григорием Андреевичем Речкаловым. Одно время авиасообщество даже вело нешуточные споры на просторах всемирной сети, пытаясь понять природу взаимоотношений двух известных советских асов. Многие полагали, что причины кроются в их воздушном соперничестве, при этом принимались во внимание самые разные аспекты их боевого взаимодействия.
Летчики-асы 9-й гвардейской авиационной дивизии у истребителя Белл P-39 «Аэрокобра» Г.А. Речкалова. Слева направо: Александр Федорович Клубов, Григорий Андреевич Речкалов, Андрей Иванович Труд и командир 16-го гвардейского истребительного авиаполка Борис Борисович Глинка.
Так это или нет, но со временем стало казаться, что натянутые отношения между двумя летчиками, которые привели к серьезному конфликту, были связаны с их личными счетами сбитых самолетов. Данные предположения нашли подтверждение и у родственников Речкалова, в частности об этом говорила его жена Анфиса и дочь Любовь. По словам дочери прославленного аса, уже по окончании Великой Отечественной войны Григорий Речкалов, работая с документами ЦАМО, нашел 3 своих сбитых в 1941 году самолета на счету Александра Покрышкина. Узнав об этом, он, скорее всего, позвонил своему непосредственному военному начальнику и высказал все, что о нем думает. Реакция Александра Покрышкина не заставила себя долго ждать, после данного разговора про Речкалова забыли, а доступ к архивам ЦАМО для него был закрыт. Даже другой советский асс Георгий Голубев, бывший ведомым Покрышкина и друживший во время войны с Речкаловым в своей книге «В паре с сотым» практически ничего не пишет о своем друге времен войны, строя все повествование вокруг личности Покрышкина. По словам родных Григория Речкалова, своего мнения по поводу того, что 3 сбитых им самолета были приписаны Покрышкину, он придерживался до самой своей смерти в 1990 году.
Личный боевой счет Речкалова с 22.06.1941 года открывается следующими сбитыми самолетами противника: 26 июня в районе Унген он сбивает истребитель Ме-109, 27 июня истребитель-корректировщик Hs 126 и 11 июля бомбардировщик Ju 88. Однако уже через месяц после начала войны Григорий Речкалов получает серьезное ранение в ногу. Во время боевого вылета 26.07.1941 на сопровождение семерки И-153, вылетевших на штурмовку, Речкалов был в составе звена истребителей сопровождения И-16. В районе Дубоссары при выходе к цели группа самолетов попадает под интенсивный зенитный огонь немцев. В ходе обстрела Речкалов был ранен, попадание в самолет было настолько сильным и точным, что педаль руля управления истребителя была сломана пополам, а ступня летчика получила серьезные повреждения.
Во время отсутствия летчика многие документы 55-го ИАП во время отступления от Одессы были уничтожены. Возможно «обнуление счета» Речкалово произошло и потому, что за время его почти годового отсутствия полк перешел в состав другого подразделения, тогда как сведения о победах летчика остались в документах 20-й смешанной авиадивизии. Отчет о боевой работе нового 16-го гвардейского авиаполка составлялся уже в запасном полку, поэтому взяться данным за 1941 год в нем было неоткуда. Это было бы достаточно убедительной версией, если бы не тот факт, что многим лётчикам 55-го ИАП, даже не смотря на сожжение штабных документов, сбитые самолёты были вновь записаны и лишь «возвращенцу» Григорию Речкалову пришлось начинать свой боевой путь с нуля. Так или иначе, Речкалов до конца жизни был убежден в том, что с его боевого счета были изъяты 3 победы 1941 года, которые по какому-то стечению обстоятельств попали на счет Покрышкина.
Bell P-39 «Airacobra»
Уже через много лет после завершения войны у Гpигоpия Речкалова спросили, что же он больше всего ценил в своем истребителе P-39Q «Airacobra», на которой он одержал такое количество побед: мощь огневого залпа, скорость, надежность мотора, обзор из кабины? На этот вопрос Речкалов отметил, что все перечисленное, конечно же, играло свою роль и эти достоинства важны, но самым главным на его взгляд в американском истребителе было… радио. По его словам, на «Кобре» была отличная, редкая по тем временам радиосвязь. Благодаря ей пилоты в группе могли общаться между собой, словно по телефону. Кто что видел в воздухе - сразу сообщал, поэтому никаких неожиданностей во время совершения боевых вылетов не было.
Стоит отметить, что «Аэрокобры» прошли достаточно большой путь, постоянно модернизируясь и улучшаясь, в том числе и с учетом требований советской стороны. Для сборки и облета истребителей, которые пребывали в СССР была создана специальная группа НИИ ВВС, которая занялась тщательным исследованием лётно-технических характеристик «Аэрокобр», а также устранением различных выявленных дефектов. Первые версии P-39D отличались завышенными характеристиками. К примеру, скорость у земли равнялась только 493 км/ч, а на высоте 7000 м. - 552 км/ч, максимальная скорость, которую удалось развить самолету на высоте 4200 м., составила 585 км/ч. Чем выше забирался самолет, тем ниже становилась его скороподъемность. На высоте 5000 метров она равнялась 9,6 м/с, зато у земли составляла уже 14,4 м/с. Достаточно высокими оказались и взлётно-посадочные характеристики истребителя. Пробег самолета равнялся 350 метрам, а разбег 300 метрам.
Самолет обладал хорошей дальностью полета, которая равнялась 1000 км. и мог находиться в небе в течение 3,5 часов. Достаточно хорошие характеристики истребителя на малых высотах позволили ему эффективно выступать в роли машины сопровождения советских штурмовиков Ил-2 и защиты их от немецких истребителей, а также успешно бороться с немецкими пикировщиками и довольно уверенно работать по наземным целям. Со временем же характеристики истребителя только росли и были доведены до очень высокого уровня.
Стоит отметить, что американские инженеры, конструкторы и рабочие с пониманием отнеслись к предложениям поступающим от Советских ВВС, которые касались улучшения конструкции истребителя. Специалисты компании «Белл», приезжая в СССР, посещали воинские части, старались на месте изучать обстоятельства и причины аварий. В свою очередь советские инженеры и летчики также были командированы в США, где помогали в работе компании «Белл» по совершенствованию истребителя Р-39 «Airacobra». Был подключен к работам над самолетом и самый крупный центр советской авиационной науки - Центральный аэрогидродинамический институт им. Жуковского известный под аббревиатурой ЦАГИ.
Работы по улучшению самолета во многом базировались на улучшение характеристик мотора и снижения взлетной массы истребителя. Уже с версии P-39D-2 на самолет стали устанавливать новый двигатель «Аллисон» V-1710-63 мощность которого без включения режима форсажа равнялась 1325 л.с. Для уменьшения взлетной массы истребителя боекомплект крыльевых пулеметов сокращался с 1000 до 500 патронов на ствол, а для фюзеляжных с 270 до 200 патронов на ствол. Также с самолета полностью удалялась гидравлическая система для перезарядки пушки, перезарядить ее можно было только на аэродроме. Помимо этого в воздушной, топливной и масляной системах монтировались агрегаты, которые стояли на самолетах Р-40 «Киттихоук», которые также поступила в СССР по ленд-лизу.
В 1942 году пошла в производство самая массовая и лучшая модификация истребителя P-39Q, Речкалов летал на истребителе P-39Q-15. В отличие от остальных моделей, на истребителе с литерой Q вместо 4 крыльевых пулеметов винтовочного калибра устанавливалось 2 крупнокалиберных 12,7-мм пулемета. Среди истребителей этой серии были и специальные облегченный модели, к примеру, версия P-39Q-10 отличалась тем, что крыльевые пулеметы на ней отсутствовали полностью.
импровизированный зенитный рассчет: Александр Покрышкин и Григорий Речкалов.
наверное, "Кобра" Речкалова была самая "расписная". фотографы, как видим, ее очень любили)
 |
|||
Григо́рий Андре́евич Речка́лов (9 февраля или - 20 декабря ) - дважды Герой Советского Союза (1943, 1944). Лётчик-ас Великой Отечественной войны , генерал-майор авиации .
Биография
Григорий Андреевич Речкалов родился в деревне Худяково Ирбитского уезда Пермской губернии (ныне посёлок Зайково Ирбитского района Свердловской области) в крестьянской семье. Когда Григорий Речкалов учился в школе, его семья переехала в село Бобровку под Свердловском, и он закончил там 6 классов в школе посёлка Большой Исток. В 14 лет начал работать электромонтёром на местном мельничном заводе. Позднее переехал в Свердловск и поступил в школу фабрично-заводского ученичества Верх-Исетского завода . В то же самое время Речкалов начал заниматься в кружке планеристов.
За день до начала войны Речкалов проходил врачебно-лётную комиссию и был забракован по причине обнаруженного дальтонизма. Однако 22 июня, когда он вернулся в часть, начальник штаба полка дал ему срочное задание по доставке документов и на медицинское заключение даже не посмотрел. В начале войны летал на истребителе И-153 «Чайка». Первую воздушную победу он одержал 27 июня , сбив реактивным снарядом Me-109 . Уже за первый месяц войны Григорий Речкалов сбил 3 вражеских самолёта, был ранен сам, но привёл самолёт на аэродром. Он был отправлен в госпиталь, а затем в запасной авиационный полк, осваивать самолёты Як-1 , но в апреле 1942 года сбежал в свой полк, который к тому времени получил звание гвардейского и стал именоваться 16-й гвардейский истребительный авиационный полк (16 ГвИАП).
В полку он освоил американский истребитель «Аэрокобра ». С весны 1943 года полк вступил в бои с противником на Кубани . За первые две недели боёв Григорий Речкалов сбил 19 самолётов противника, причём в трёх боевых вылетах он сбил по 2 самолёта, а в одном - 3.
К июню 1944 года заместитель командира полка Речкалов совершил 415 боевых вылетов, участвовал в 112 воздушных боях и сбил лично 48 самолётов противника и 6 в группе.
Всего за время войны Речкаловым было совершено 450 боевых вылетов, 122 воздушных боя. Данные о сбитых самолётах разнятся. По одним источникам сбито 56 самолётов и 6 самолётов в группе . По данным М. Быкова, Речкалов сбил 61+4 самолёт противника .
После войны Григорий Речкалов продолжал службу в военно-воздушных силах, в 1951 году окончил Военно-воздушную академию. В 1959 году он был уволен в запас. Жил в Москве , с 1980 года - в городе Жуковском Московской области . Умер 20 декабря 1990 года в Москве. Похоронен рядом с матерью на кладбище посёлка Бобровский Сысертского городского округа Свердловской области.
Список воздушных побед
В наградных листах отсутствуют 3 воздушные победы Речкалова, одержанные им в 1941 году (в связи с утратой документов 55-го истребительного авиаполка за тот период). Тем не менее, эти победы отражены в документах 20-й смешанной авиадивизии, что даёт полное основание включить их в боевой счёт лётчика.
| Список воздушных побед Г. А. Речкалова | |||
|---|---|---|---|
| № п/п | Дата победы | Тип самолёта | Место победы |
| 1 | 26.06.1941 | Ме-109 | Унгены |
| 2 | 27.06.1941 | Хш-126 | вост. Бокша |
| 3 | 11.07.1941 | Ю-88 | Балта |
| 4 | 25.05.1942 | Ме-110 | р-н Изюма |
| 5 | 27.05.1942 | Ме-110 | Изюм |
| ** | 02.07.1942 | ФВ-189 | Подгородное |
| 6 | 09.07.1942 | Ме-109 | Берестовая |
| 7 | 09.07.1942 | Ме-109 | Золотаревка |
| 8 | 09.07.1942 | Ме-109 | Золотаревка |
| 9 | 11.04.1943 | Ме-109 | сев. Абинская |
| 10 | 12.04.1943 | Ме-109 | вост. Троицкая |
| 11 | 15.04.1943 | Ю-88 | Гостогаевский - Николаевский |
| 12 | 16.04.1943 | Ме-109 | Абинская |
| 13 | 17.04.1943 | Ме-109 | Мысхако |
| 14 | 21.04.1943 | Ме-109 | Цемесская бухта |
| 15 | 21.04.1943 | Ме-109 | юж. Новороссийск |
| 16 | 29.04.1943 | Ме-109 | Благодарный |
| 17 | 04.05.1943 | Ме-109 | юж. Неберджаевская |
| 18 | 04.05.1943 | Ме-109 | высота 151,6 (Кубань) |
| ** | 04.05.1943 | Ме-109 | Семенцовский |
| 19 | 05.05.1943 | Ме-109 | зап. Крымская |
| 20 | 06.05.1943 | Ме-109 | зап. Неберджаевская |
| 21 | 08.05.1843 | Ме-109 | зап. Нижнебаканская |
| 22 | 08.05.1943 | Ю-87 | зап. Верхнебаканская |
| 23 | 14.05.1943 | Ме-109 | сев.-зап. Неберджаевская |
| 24 | 28.05.1943 | Ме-109 | юж. Киевское |
| 25 | 16.08.1943 | Ме-109 | сев. Ивановский |
| 26 | 17.08.1943 | Ме-109 | юж. Краснополье |
| ** | 23.08.1943 | Хе-111 | Дмитриевка |
| ** | 23.08.1943 | Хе-111 | Дмитриевка |
| 27 | 26.08.1943 | Ю-88 | юж. Квашино |
| 28 | 29.08.1943 | Ме-109 | вост. Новоспасский |
| 29 | 29.08.1943 | Ме-109 | вост. Марфинская |
| 30 | 30.08.1943 | Ю-87 | юж. Ново-Хрещатик |
| 31 | 02.09.1943 | Ме-109 | Калинин |
| 32 | 19.09.1943 | Хе-111 | сев. Мелитополь |
| 33 | 26.09.1943 | Ме-109 | Большой Токмак |
| 34 | 01.10.1943 | Ю-87 | Дмитриевка |
| 35 | 01.10.1943 | Ю-87 | Карлсрус |
| 36 | 01.10.1943 | Ю-87 | Радостный |
| 37 | 16.10.1943 | Ю-88 | зап. Ногайск |
| 38 | 24.10.1943 | Ме-109 | сев. Михайловка |
| 39 | 24.10.1943 | Ме-109 | Бурчак |
| 40 | 26.10.1943 | Ю-88 | сев.-зап. Весёлое |
| 41 | 01.11.1943 | Ю-87 | юго-зап. Перекоп |
| 42 | 01.11.1943 | Ю-87 | Перекоп |
| 43 | 01.11.1943 | Ю-87 | сев. Будённовка |
| 44 | 01.12.1943 | Ю-87 | сев.-зап. Чучак |
| 45 | 08.12.1943 | Ю-52 | юго-зап. Тендеровская коса |
| 46 | 12.12.1943 | Ю-52 | Аджалыкский лиман |
| 47 | 29.12.1943 | Хе-111 | юж. Одесса |
| 48 | 29.12.1943 | Фи-156 | Выгода |
| 49 | 30.05.1944 | Ме-109 | Таутошти |
| 50 | 31.05.1944 | ФВ-190 | сев.-вост. Чужа Вода |
| 51 | 31.05.1944 | Фи-156 | юго-вост. Порчешти |
| 52 | 03.06.1944 | Ю-87 | Богонос |
| 53 | 03.06.1944 | Ме-109 | Богонос |
| 54 | 16.07.1944 | Ю-87 | юж. окр. Сушно |
| 55 | 22.07.1944 | ФВ-190 | сев.-зап. Замостье |
| 56 | 02.08.1944 | ФВ-190 | Ясьяны |
| 57 | 31.08.1944 | Ме-109 | Островец |
| 58 | 24.10.1944 | Ю-52 | Жарновице |
| 59 | 26.01.1945 | Ме-109 | Бранде |
| 60 | 22.02.1945 | ФВ-190 | сев. Круммельс |
| 61 | 22.02.1945 | ФВ-190 | юж. Шадефельде |
Всего воздушных побед: 61+4
боевых вылетов - более 420
воздушных боёв - 122
** - групповые победы
Награды
- Дважды Герой Советского Союза (24.05.1943, 01.07.1944);
- четыре ордена Красного Знамени ;
- орден Отечественной войны 1-й степени;
- медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» ;
- юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» ;
- юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» ;
- юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» ;
- другие медали СССР ;
- почётный гражданин города Бельцы и других городов.
Память
Сочинения
- Григорий Речкалов. . - Кишинёв: Картя молдовеняскэ, 1967, 1979. - 247 с. - 15 000 экз.
- В гостях у молодости. М., 1968.
- Дымное небо войны. Свердловск, 1968.
- Григорий Речкалов. Пылающее небо 1941-го. - Яуза, Эксмо, 2008. - 496 с. - (В воздушных боях). - 5100 экз. - ISBN 978-5-699-25675-4 .
- Григорий Речкалов. 1941. Пылающее небо войны. - Яуза, Эксмо, 2009. - 496 с. - (Величайшие советские асы). - 3000 экз. - ISBN 978-5-699-35350-7 .
См. также
Напишите отзыв о статье "Речкалов, Григорий Андреевич"
Примечания
Литература
- Быков М. Ю. Асы Великой Отечественной. - М.: Яуза; Эксмо, 2007. - ISBN 978-5-699-20526-4 .
Ссылки
. Сайт «Герои Страны ».
- .
Отрывок, характеризующий Речкалов, Григорий Андреевич
– Вот как! – сказал Ростов.– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня. Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать, это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
