Дополните информацию о персоне

Биография

Родился 15 сентября 1963 года в г. Конакри, Гвинейская Республика в семье советского, позже армянского дипломата Ашота Мелик-Шахназарова .

В 1985 г. окончил МГИМО МИД СССР по специальности журналист международник. Работал в МИД СССР, в международном отделе газеты “Советский спорт”, переводчиком с французского в Алжире.

С октября 1989 г. по август 1990 - корреспондент при главном редакторе газеты “Хорурдаин Карабах” - ”Советский Карабах”, участвовал в защите прав карабахских журналистов в период чрезвычайного положения и цензуры, автор ряда листовок и материалов, распространявшихся карабахским подпольем в период диктатуры В.Сафонова-В.Поляничко.

С сентября 1990 по январь 1992 - официальный московский корреспондент газеты “Хорурадин Карабах” - “Советский Карабах”; в декабре 1990-го занимался регистрацией газеты в качестве общесоюзного издания в Госкопмечати СССР. В 1991-1993 гг. - сотрудник московского информагентства “Лур”, занимавшегося прорывом информационной блокады вокруг НК на информационном поле СССР; в 1992-1993 гг. - также внештатный корреспондент Русской службы радиостанции “Свобода”, автор многочисленных репортажей на карабахскую тему, в том числе из НКР.

С июля 1993 г. - сотрудник Постоянного Представительства НКР в Москве; с декабря 1993 г. - советник министра иностранных дел НКР А.Гукасяна. Был поочередно советником мининдел НКР Наиры Мелкумян, Ашота Гуляна, Армана Меликяна, Георгия Петросяна. В 1994-97 гг. - эксперт делегации НКР на трехсторонних азербайджано-карабахско-армянских переговорах по мирному урегулированию в рамках Минской группы ОБСЕ при сопредседательстве России и Швеции, России и Финляндии, России, США и Франции.

С 2000 г. исполняющий обязанности, а с января 2002 г. - начальник информационно-аналитического (политического) отдела Постоянного Представительства НКР в Москве.

Член Союза журналистов с 1991 года.

Сочинения

• Нагорный Карабах: факты против лжи [Текст] : информ.-идеолог. аспекты нагорно-карабах. конфликта / Арсен Мелик-Шахназаров. - Москва: Волшеб. фонарь, 2009. - 765, с. : л. фот. ; 22 см. - Библиогр. в подстроч. примеч. - 3000 экз. - ISBN 978-5-903505-07-4 (в пер.)
• Нагорный Карабах: Факты против лжи. 2011

«Не существует ни моральных, ни исторических оснований для признания Карабаха частью территории Азербайджана. Во всякой войне нарушения прав человека совершаются с обеих сторон. Однако в данном случае существует постоянная асимметрия, которая позволяет утверждать, что истинным агрессором
в этой войне является Азербайджан»

Керолайн Кокс, вице-спикер Палаты лордов Великобритании,
из доклада на дебатах 1 июля 1997 года

«Люди, не знающие реалий этого мира, делают много ошибок»

Гейдар Алиев, президент Азербайджанской Республики,
«Бакинский рабочий», 12 ноября 1999 года

После провала августовского путча 1991 года стало ясно, что Советский Союз доживает последние месяцы. В этих условиях многие республики СССР декларировали свою независимость.
30 августа Верховный Совет Азербайджанской Республики провозгласил восстановление независимости Азербайджанской Демократической республики 1918-1920 гг. Последняя, как известно, была марионеточным образованием, чье непризнание Лигой Наций было обусловлено именно неурегулированными территориальными спорами, в том числе и с Армянской республикой из-за Нагорного Карабаха, Зангезура и Нахичевани.
Напротив, Нагорный Карабах объявил свою независимость от бывшей Азербайджанской ССР в полном соответствии с законодательством Союза ССР. 2 сентября совместная сессия депутатов Облсовета НКАО и районного Совета Шаумянского района провозгласила Нагорно-Карабахскую Республику (НКР). 10 декабря 1991 года состоялся всенародный референдум, на котором подавляющее большинство населения НКР высказалось за независимость. Это произошло до формального распада СССР, на основании статьи 3 Закона СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» от 3 апреля 1990 года.
Азербайджанские власти 26 ноября 1991 года приняли еще одно решение - об упразднении НКАО - и перешли к открытой агрессии против Нагорно-Карабахской Республики. Приватизировав огромные запасы техники, вооружений и боеприпасов бывшей Советской армии, Баку начал непосредственные боевые действия против армянского Нагорного Карабаха.
Война, начавшись осенью 1991 года, с переменным успехом продолжалась до начала мая 1994 года, когда при посредничестве Российской Федерации было заключено бессрочное прекращение огня. В ходе войны, потеряв часть своих территорий, Нагорно-Карабахская Республика в то же время установила контроль над значительными территориями Нагорного и равнинного Карабаха за пределами границ НКР.
Эта война породила множество мифов и пропагандистских клише, которые сознательно используются заинтересованными силами для искаженного представления о национально-освободительном характере борьбы армян Нагорного Карабаха за свое естественное право свободно жить на своей земле. В частности, последствия навязанной карабахцам Азербайджанской Республикой и ею же проигранной агрессивной войны выдаются официальным Баку и его союзниками за «агрессию Армении», оккупацию азербайджанских территорий и так далее.

Развод по-советски

Как уже было сказано в предыдущей главе, Закон СССР от 3 апреля 1990 года «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» дал армянскому Нагорному Карабаху - то есть НКАО и Шаумянскому району – легальную возможность выхода из состава АзССР - Азербайджанской Республики в случае выхода последней из состава СССР. Именно это и произошло в августе – декабре 1991 года.
В ответ на решение ВС АР от 30 августа 2 сентября 1991 года в Степанакерте была провозглашена Нагорно-Карабахская Республика. В Декларации о провозглашении Нагорно-Карабахской Республики говорилось:
«Совместная сессия депутатов Нагорно-Карабахского областного и Шаумяновского районного Советов народных депутатов с участием депутатов Советов всех уровней
- выражая волю народу, закрепленную фактически проведенным референдумом и в решениях органов власти НКАО и Шаумяновского района в 1988-1991 гг., его стремление к свободе, независимости, равноправию и добрососедству;
- констатируя провозглашение Азербайджанской Республикой «восстановления государственной независимости 1918-1920 гг.»;
- учитывая, что проводимая в Азербайджане политика апартеида и дискриминации создала в республике атмосферу ненависти и нетерпимости к армянскому народу, приведшую к вооруженным столкновениям, человеческим жертвам, массовой депортации жителей мирных армянских сел;
- основываясь на действующей Конституции и законах Союза ССР, предоставляющих народам автономных образований и компактно проживающим национальным группам право на самостоятельное решение вопроса о своем государственно-правовом статусе в случае выхода союзной республики из ССР;
- считая стремление армянского народа к воссоединению естественным и соответствующим нормам международного права;
- стремясь к восстановлению добрососедских отношений между армянским и азербайджанским народами на основе взаимного уважения прав друг друга;
- принимая во внимание сложность и противоречивость обстановки в стране, неопределенность судьбы будущего Союза, союзных структур власти и управления;
- уважая и следуя принципам Всеобщей Декларации прав человека и Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, Международного пакта о гражданских, политических и культурных правах и рассчитывая на понимание и поддержку международного сообщества
Провозглашают: Нагорно-Карабахскую Республику в границах нынешней Нагорно-Карабахской автономной области и сопредельного Шаумяновского района. Сокращенно НКР.
Нагорно-Карабахская Республика пользуется полномочиями, предоставленными республикам Конституцией и законодательством СССР, и оставляет за собой право самостоятельно определять свой государственно-правовой статус на основе политических консультаций и переговоров с руководством страны и республик.
На территории Нагорно-Карабахской Республики до принятия Конституции и законов НКР действуют Конституция и законодательство СССР, а также другие ныне действующие законы, которые не противоречат целям и принципам настоящей Декларации и особенностям Республики» 1 .
Тем самым был сделан первый шаг на пути официального расставания Нагорного Карабаха с бывшей АзССР на основании действующего советского законодательства.
20-23 сентября 1991 года президенты России и Казахстана Борис Ельцин и Нурсултан Назарбаев предприняли первую миротворческую миссию высокого уровня в регионе, посетив Баку, Степанакерт и Ереван, где провели переговоры с руководством Азербайджанской Республики, Нагорно-Карабахской Республики и Республики Армения.
Во многом эта миссия была обусловлена желанием двух поднявшихся на ноги амбициозных лидеров «утереть нос» президенту СССР М. Горбачеву. Когда кортеж автомобилей под охраной группы «Альфы» вырулил на центральную площадь Степанакерта, где собрались десятки тысяч людей, Ельцин смело вышел к народу. Одними из первых его слов были упреки в адрес советского президента. «Конечно, надо было, чтобы три, почти четыре года назад Горбачев сюда приехал. Но не приехал!» - проговорил своим знаменитым говором, с фирменной ухмылкой президент новой России. Его слова нашли живую поддержку у собравшихся на площади, которые держали транспаранты с приветствиями в адрес президентов Ельцина и Назарбаева.
23 сентября в городе Железноводске на российском Северном Кавказе состоялись переговоры с участием президента Азербайджанской Республики, председателя Верховного Совета Республики Армении и руководства НКР. По их итогам было подписано Железноводское коммюнике, - своего рода декларация о намерениях сторон урегулировать конфликт.
Характерно, что и в ходе переговоров в Железноводске проскальзывали слова и замечания, которые свидетельствовали в пользу того, что во главу миротворческой миссии российский и казахстанский президенты ставили цель принизить слабеющий союзный Центр, все еще пытавшийся говорить о новом Союзном договоре.
«Участники переговоров едины в том, что М. Горбачев не должен вмешиваться в ситуацию, - говорилось в репортаже «Известий» с переговоров. – Как известно, готовится Указ президента СССР, в котором будет предпринята попытка еще раз разрешить проблему Нагорного Карабаха. По словам Н.Назарбаева, «необходимости в этом указе нет, две независимые республики должны сами договориться» 2 . Эти же слова свидетельствовали о том, что, по крайней мере, президент Назарбаев по-прежнему продолжал считать Нагорный Карабах не субъектом переговоров, а объектом спора двух «независимых республик».
Однако посредническая миссия закончилась практически безрезультатно, так как буквально через день после подписания Железноводского коммюнике начались массированные обстрелы столицы Нагорно-Карабахской Республики г. Степанакерта и непосредственные боевые действия как на территории, так и вдоль периметра границ НКР.
В Нагорном Карабахе уже фактически царило двоевластие. Местные власти де-факто восстановили свои полномочия. Силы комендатуры старались держать нейтралитет, занимаясь непосредственно задачами по разграничению противостоящих сил и по охране самих себя. В некоторых сельских районах бойцы сил самообороны, уже не таясь, открыто передвигались в военной форме с оружием в руках; внутренние войска старались с ними не связываться.
20 ноября близ сел Бердашен (Каракенд) Мартунинского района НКР потерпел крушение вертолет Ми-8, на борту которого находился 21 человек, включая членов экипажа. Вертолет направлялся из азербайджанского Агдама в карабахский райцентр Мартуни, где накануне произошли серьезные столкновения между жителями города и населенного азербайджанцами пригорода Ходжавенд, закончившиеся полным сожжением последнего.
Наряду с тремя членами экипажа и тремя офицерами из МВД, МО России и МВД Казахстана, входившими в наблюдательскую миссию, среди погибших был и комендант района чрезвычайного положения генерал-майор Николай Жинкин. Погибли и присланные в разное время из центра руководители силовых структур НКАО: начальник УВД генерал-майор Сергей Ковалев, КГБ - Сергей Иванов, прокурор Игорь Плавский.
Среди погибших была целая группа высокопоставленных чиновников из Баку: Генпрокурор Азербайджанской Республики И. Гаибов (бывший прокурором Сумгаита в 1988 г.), министр внутренних дел АР М. Асадов (бывший секретарь Шамхорского района АзССР, устроивший в 1987 г. погром в Чардахлу), госсекретарь АР Т. Исмайлов, народные депутаты СССР, члены оргкомитета по НКАО В. Джафаров и В. Мамедов, зампред Совмина АР З. Гаджиев, заведующий отделом аппарата президента АР О. Мирзоев. Погибли и корреспонденты азербайджанского телевидения.
По одной версии, произошла катастрофа, по другой – вертолет был сбит карабахскими силами самообороны. Во всяком случае, стало известно, что перед приездом внутренних войск и следователей МВД СССР на месте падения вертолета кто-то уже побывал: исчезло 12 единиц личного оружия погибших, рации, некоторые приборы вертолета и телевизионная аппаратура 3 .
Следствие так и не было доведено до конца, и истинную причину гибели вертолета так и не установили. Это событие еще больше обострило ситуацию в регионе.
Бывший глава азербайджанского Оргкомитета Виктор Поляничко, ставший персоной нон-грата в Карабахе, в попытке набрать политические очки, по-восточному кликушествовал из Баку: «Эта трагедия стала звеном в той шайтанской цепи, которой повязан Азербайджан. Азербайджанский народ пережил все, что может сатана ниспослать на землю… За карабахскую трагедию должны ответить те, кто привел две общины к вражде, к крови. Пусть же всегда их преследует, как кара, видение чудовищной трагедии, содеянной ими под Черной деревней (название «Каракенд» переводится с азербайджанского как Черное село, - прим. автора)… Аллах все видит и знает! Бог все знает и видит!» 4
Окончательно были перекрыты азербайджанской стороной поставки транзитного российского газа в Республику Армения. С 22 ноября была заблокирована железная дорога Евлах-Степанкерт, по которой до того изредка приходили и уходили грузовые составы.
26 ноября ВС АР принял вышеупомянутое решение об упразднении НКАО. СССР был на грани распада, и политика «послушания» некогда могучему Центру была отброшена за ненадобностью.
В ответ, прошедшая 27 ноября в Степанакерте сессия Совета народных депутатов Нагорно-Карабахской Республики утвердила дату проведения референдума по вопросу о статусе Нагорного Карабаха и приняла временное положение о выборах в Верховный Совет НКР.
К этому времени боевые действия уже шли как вдоль границ, так и на значительной части территории самой НКР. В этих условиях 10 декабря прошел референдум, на который был вынесен следующий вопрос: «Согласны ли вы, чтобы провозглашенная Нагорно-Карабахская Республика была независимым государством, самостоятельно определяющим формы сотрудничества с другими государствами и сообществами?»
За ходом референдума следила группа независимых наблюдателей, среди которых были народные депутаты СССР, РСФСР, Московского и Ленинградского Советов, представители общества «Мемориал», других российских, армянских и украинских правозащитных и общественных организаций и движений. Их сопровождали журналисты Российского телевидения, корреспонденты телевидения из США, Болгарии, корреспонденты «Радио России», «Эха Москвы», печатных изданий «Известия», «Московские новости», «Мегаполис-экспресс», «Столица», «Панорама», «Литературная газета», «Котидьен де пари», информагентства «Франс-пресс», ряда других изданий и агентств.
В подписанном независимыми наблюдателями Акте о результатах референдума говорилось, что в референдуме приняли участие 108736 человек, или 82,2% от числа зарегистрированных избирателей. Подавляющее большинство не принявших участия в голосовании – жители азербайджанских населенных пунктов.
Из числа принявших участие в голосовании 108615 или 99,89% сказали «да» независимости. Учитывая все предыдущие события в Нагорном Карабахе, этот результат не выглядел чем-то удивительным. Только в сам день голосования, по свидетельствам наблюдателей, от обстрелов погибли десять и были ранены одиннадцать карабахцев.
28 декабря 1991 года состоялись выборы в Верховный Совет НКР. Выборы прошли по мажоритарной системе, были избраны 75 депутатов.
6 января 1992 года Верховный Совет НКР принял Декларацию о государственной независимости Нагорно-Карабахской Республики. В Декларации, в частности, говорилось:
«Исходя из неотъемлемого права народов на самоопределение, основываясь на волеизъявлении народа Нагорного Карабаха, выраженном путем состоявшегося 10 декабря 1991 года Республиканского референдума;
- осознавая ответственность за судьбы исторической Родины;
- подтверждая верность принципам Декларации о провозглашении Нагорно-Карабахской Республики от 2 сентября 1991 года;
- стремясь к нормализации отношений между армянским и азербайджанским народами;
- желая защитить население НКР от агрессии и угрозы физического уничтожения;
- развивая опыт независимого народного самоуправления Нагорного Карабаха 1918-1920 годов;
- выражая готовность к установлению равноправных и взаимовыгодных отношений со всеми государствами и содружествами государств;
- уважая и следуя принципам Всеобщей Декларации прав человека, Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, заключительного документа Венской встречи стран-участниц Европейского совещания по безопасности и сотрудничеству, других общепризнанных норм международного права,
Верховный Совет Нагорно-Карабахской Республики утверждает независимую государственность НКР».
Далее в Декларации перечислялись основные принципы и нормы, на которых должна была строиться молодая республика. В том числе и то, что «основой для создания Конституции и законодательства НКР являются настоящая Декларация и Всеобщая Декларация прав человека» 5 .
8 января Первым председателем Верховного Совета НКР был избран 33-летний кандидат исторических наук Артур Мкртчян.
Так на просторах бывшего Советского Союза было провозглашено новое государство с территорией в 5 тысяч км 2 и населением примерно в 210 тысяч человек. Из коих подавляющее большинство составляли армяне, около 40 тысяч – азербайджанцы и курды, около полутора тысяч - русские и представители иных национальностей.
На протяжении последующих лет официальный Баку и его союзники не смогли придумать ни одного серьезного аргумента против безукоризненного, с точки зрения международного права, становления Нагорно-Карабахской Республики, кроме одного лживого и заведомо несостоятельного.
«Во время существования СССР ни одна союзная республика, в том числе Азербайджан и Армения, не воспользовались предусмотренной в Законе процедурой выхода», - пишет советник первого класса дипломатической службы Азербайджанской Республики Тофик Мусаев в статье «Армяно-азербайджанский конфликт: от притязаний к военной оккупации» 6 .
Аналогичная оценка дается и небезызвестной Международной кризисной группой – МКГ, якобы независимой экспертной организацией, фактически лоббирующей американо-британские интересы (по «странному совпадению», резиденцией МКГ является Брюссель, где расположена штаб-квартира НАТО). В докладе МКГ от 14 сентября 2005 года, носящем название «Нагорный Карабах: взгляд на конфликт с места событий», в частности, говорилось: «Власти Азербайджана полагают, что ссылка на этот закон беспочвенна, так как ни одна союзная республика, включая Армению и Азербайджан, не использовала эту процедуру для отделения, оговоренную в законе».
Между тем, именно Республика Армения стала единственной из республик СССР, вышедшей из Союза в полном соответствии с Законом СССР от 3 апреля 1990 г., проигнорировав референдум о сохранении СССР 17 марта 1991 года и тогда же объявив о предстоящем референдуме о независимости, который и был проведен 21 сентября того же года. Точно так же НКАО стала единственной бывшей советской автономией, реализовавшей свое право на самоопределение в точном соответствии с этим Законом СССР.
Кстати говоря, власти Азербайджанской Республики задним числом утверждали позже, что 31 декабря 1991 года в этой республике будто бы прошел референдум о независимости, на котором 99 процентов населения высказалось за независимость. Полугодом ранее такую же цифру в пользу сохранения СССР дал в бывшей АзССР реально имевший место референдум 17 марта 1991 года.
Вплоть до официального распада Советского Союза никто и никогда юридически не отменял Закон СССР от 3 апреля 1990 года. То же обстоятельство, что другие республики получили независимость по факту распада СССР, - предрешенного декабрьским решением лидеров России, Украины, Белоруссии и Казахстана в Беловежской пуще, - вовсе не могло означать юридическую неправомочность предыдущих действий Нагорно-Карабахской Республики по реализации своего законного права на постановку вопроса о собственном государственно-правовом статусе.
Упрощая, можно вспомнить надпись, встречавшую советского человека в каждом отделении милиции: «Незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение». Или, говоря проще, «закон для всех писан». А знание, но невыполнение закона одними субъектами, - пусть даже и большинством, - тем более никак не может отменять правомерность выполнения того же закона другим (другими) субъектами.
Поэтому непонятно, по какой логике противники права реализации армянским народом Нагорного Карабаха права на самоопределение считали и считают, что невыполнение подавляющим большинством союзных республик СССР норм действовавшего законодательства при распаде Союза ССР «отменяет» законность приобретения НКР независимости в полном соответствии с этим самым законодательством.
Кстати говоря, именно тот факт, что развал Союза ССР свершился в обход закона, - о чем неоднократно справедливо говорили противники Беловежского соглашения, - является причиной плохо скрытого раздражения, вызываемого во многих столицах СНГ при упоминании о Законе СССР от 3 апреля 1990 года. Очевидно, что к правовому подходу такая позиция не имеет ровным счетом никакого отношения.
Зато о Законе от 3 апреля 1990 года живо вспомнили в период грузинской агрессии против народа Южной Осетии в августе 2008 года. Именно на основании этого Закона на заседаниях Госдумы и Совета Федерации РФ было задним числом объявлено о неправомочности Грузии вершить судьбу своих бывших автономий в 1991 году. По сути, Закон СССР от 3 апреля 1990 года стал юридической базой для признания Российской Федерацией государственной независимости Республики Южная Осетия и Республики Абхазия 26 августа 2008 года…
Между тем, в конце ноября 1991-го события развивались лавинообразно. 26 ноября Верховный Совет АР принял упраздняющий НКАО закон, опубликованный в азербайджанской печати почему-то лишь в начале января 1992 года 7 .
Как полагает Тофик Мусаев в упомянутой выше статье «Армяно-азербайджанский конфликт: от притязаний к военной оккупации», «до восстановления в полном объеме государственной независимости Азербайджанской Республики и ее признании международным сообществом Нагорный Карабах продолжал быть частью Азербайджана, а действия, направленные на одностороннее отделение этого региона, не имели никаких юридических последствий» 8 .
Страницей выше Т. Мусаев, пытаясь доказать, что к сентябрю 1991 года Закон СССР от 3 апреля 1990 года утратил свою «актуальность и юридическую силу», ссылается на документы последнего руководящего органа Советского Союза – Госсовета СССР, постановлениями которого «6 сентября 1991 года было оформлено признание независимости Латвии, Литвы и Эстонии» 9 .
Но и тут г-н Мусаев попадает пальцем в небо. Ему, видимо, неизвестно, или он сознательно «утаивает» от читателя реакцию того же Госсовета СССР на законодательный акт по статусу Нагорного Карабаха, принятый Азербайджанской Республикой 26 ноября 1991 года
А именно, что уже на второй день после принятия решения ВС АР от 26 ноября, Постановлением от 28 ноября 1991 года Госсовет СССР признал антиконституционным закон Азербайджанской Республики об упразднении НКАО, что автоматически означало лишение этого закона какой-либо юридической силы 10 .
Постановление Госсовета называлось «О мерах по стабилизации обстановки в НКАО и приграничных районах Азербайджанской Республики и Республики Армения», то есть уже в самом его названии содержалось неприятие односторонних антиконституционных действий Баку.
Однако ни один акт, относящийся к провозглашению Нагорно-Карабахской Республики и проведению всенародного референдума о ее государственно-правовом статусе, из числа принятых осенью 1991 года в НКАО-НКР, не был отменен или признан противоправным тем же Госсоветом СССР 11 .
А ведь до развала СССР у Госсовета было более чем достаточно времени, чтобы рассмотреть и дать негативную оценку хотя бы той же Декларации о провозглашении Нагорно-Карабахской Республики от 2 сентября 1991 года, принятой совместной сессией Облсовета НКАО и райсовета Шаумянского района Нагорного Карабаха.
Первый посол Российской Федерации в Республике Армения Владимир Ступишин справедливо отмечал в своей книге «Моя миссия в Армению»: «Но по какому праву Баку отрицает его (Нагорного Карабаха – прим. автора) статус, признанный тем же самым конституционным строем, который и породил Азербайджанскую ССР? По советскому государственному праву автономная область есть национально-государственное образование с собственной территорией, целостность которой тоже должна уважаться. Более того, за автономными образованиями признавалось и качества субъекта большой федерации: они были напрямую представлены в Верховном Совете СССР, а не через посредство тех союзных республик, в рамки которых они были втиснуты, как правило, против своей воли» 12 .
…Прекрасно понимая слабость своей аргументации и полное отсутствие под ней какой-либо юридической базы, противники независимости Нагорно-Карабахской Республики делают упор и на другой аргумент из арсенала азербайджанской пропаганды: в референдуме 10 декабря 1991 г. не участвовали местные жители-азербайджанцы, потому, дескать, он нелегитимен.
Однако известно, что власти Нагорно-Карабахской Республики официально предложили азербайджанскому национальному меньшинству принять участие в референдуме и даже направили при посредничестве внутренних войск МВД ССР бюллетени для голосования, отпечатанные в том числе и на азербайджанском языке, в азербайджанские населенные пункты НКР.
Однако карабахские азербайджанцы фактически стали заложниками бакинских властей, запретивших им участвовать в референдуме. Кроме того, длительное нагнетание азербайджанскими властями межнациональной ненависти, ход операции «Кольцо» и начало фактических боевых действий породило у многих местных азербайджанцев иллюзию того, что с армянами Нагорного Карабаха очень скоро будет покончено. Этот достойный сожаления факт также нельзя сбрасывать со счетов.
В уже упомянутом докладе МКГ от 14 сентября 2005 года в попытке убедить международную общественность в том, что референдум 1991 года в НКР не является легитимным, составители доклада МКГ изначально даже пошли на откровенные передержки.
Так, в изначальном варианте вышеупомянутого доклада приводились неверные данные о национальном составе численности населения НКАО: численность азербайджанцев была завышена с 21,5% по официальным данным переписи населения СССР 1989 г. до 25,3%. Там же говорилось о референдуме 10 декабря 1991 г.: «…приблизительно 108 615 человек голосовали за независимость Нагорного Карабаха. Только немногие (ни один) из 47.400 азербайджанских жителей участвовали в референдуме».
Таким образом, во-первых, вновь была завышена численность азербайджанского населения НКР; а количеству избирателей-армян было противопоставлено не количество избирателей-азербайджанцев, а общая (а к тому же и завышенная) численность азербайджанских жителей НКР, с учетом не имеющих права голоса несовершеннолетних детей.
На деле, в соответствии с данными ЦИК НКР, число избирателей азербайджанской национальности составляло 26,4 тысяч человек, что составляло чуть менее 20% от общей численности избирателей. Беглый же взгляд на взятые с потолка данные МКГ давал цифру в 30,4 % избирателей этой национальности! Как говорится, почувствуйте, разницу.
В 1988 году процент избирателей армян в общей численности жителей города Баку был ничуть не меньше, чем процент избирателей-азербайджанцев в НКР, однако сегодня та же МКГ вовсе не пытается поставить под сомнение результаты выборов, референдумов, прошедших за минувшие годы в азербайджанской столице.
Здесь, как и во многих других случаях, налицо очевидный двойной стандарт, столь присущий освещению практически любых аспектов азербайджано-карабахского, или, по терминологии ОБСЕ, нагорно-карабахского конфликта.

Вооружайся, кто может!

К концу сентябрю 1991 года стало ясно, что советская армия и внутренние войска уже не смогут далее столь однозначно быть иностранным легионом на службе Баку. Да, в Азербайджанской Республике был почти 12-тысячный ОМОН, однако его эффективность в преддверии большой войны вызывала большие сомнения.
Так, в том же сентябре карабахские силы самообороны штурмовали позиции ОМОНа на горном плато в Шаумянском районе и с минимальными потерями отбили у сил азербайджанского МВД села Эркеч, Манашид и Бузлух, депортированные при помощи советской армии в июле. Причем потери оборонявшихся омоновцев были значительно выше, чем у наступавших снизу карабахцев; а на оставленных позициях ими были брошены артиллерийские орудия и тяжелые пулеметы.
Однако у Баку был большой резерв в виде частей 4-й армии, в 1990-1991 году постепенно становившихся национальными.
Если в Армянской ССР призывы в армию 1990-1991 гг. были практически сорваны ввиду нежелания республиканских властей отправлять призывников на просторы необъятного «общего дома», а центральных властей - способствовать созданию базы национальных войск, - то в АзССР-АР дело обстояло иначе.
Как уже отмечалось ранее, лояльному Кремлю А.Муталибову было дано «добро» на медленное, но верное создание собственной армии. Еще в 1990 году Министерство Обороны СССР разрешило оставлять на территории Азербайджана свыше 60 процентов призывников, набранных в республике (традиционно в республиках оставалось не более 10-15 процентов местных призывников).
Кроме того, хотя официальное участие армии в конфликте на стороне Баку формально стало невозможным, широкое распространение получила практика «неформального» участия в боевых действиях за соответствующее вознаграждение.
Одновременно власти АР форсировали процесс насильственной экспроприации вооружений, который уже в октябре-ноябре 1991 г. (когда у «новых» властей прошел испуг после провала открыто поддержанного Аязом Муталибовым путча) стал принимать подчас формы разнузданного грабежа. Участились убийства, захваты в заложники и нападения на военнослужащих с целью изъятия оружия, имущества, техники и боеприпасов 4-й армии.
Если в Республике Армения (РА) пик нападений на военные склады или объекты пришелся на 1990 - начало 1991 гг., а к концу 1991 - началу 1992 гг. таких нападений стало значительно меньше, то в Азербайджанской Республике (АР) количество нападений на военных в этот период росло лавинообразно.
Так, по данным статистики штаба Закавказского Военного округа, лишь за первые пять месяцев 1992 года в Азербайджанской Республике было совершено нападений на армию в два раза больше, чем за весь 1991 год, - 98 и 43 соответственно. В результате этого, по тем же данным, за пять месяцев 1992 г. в АР было похищено 3939 единиц оружия против 73 единиц в Республике Армения 13 .
В результате более чем 100 нападений на военные части и склады в период с октября 1991 по июнь 1992 года в Азербайджанской Республике были захвачены десятки танков, ББМ (боевых бронированных машин - БМП, БТР, БРДМ и т. п.), артиллерийских, ракетных систем и установок «Град», два боевых вертолета МИ-24, реактивный штурмовик СУ-25; крупнейший в ЗакВО окружной склад боеприпасов в Агдаме и ряд других складов; несколько военных баз и частей.
Между тем, в ходе этой невиданной по своим масштабам «приватизации», сопровождавшейся десятками убитых, раненых и взятых в заложники военнослужащих, военные пресс-службы по-прежнему привлекали внимание общественности прежде всего к случаям нападений, имевших место в Республике Армения, не сравнимых ни по количеству захваченного оружия, ни по своим последствиям для военного баланса в регионе.
Так, например, угону в мае 1992 г. двух вертолетов с военной базы в ереванском аэропорту «Эребуни», завершившемуся возвращением вертолетов военным без стрельбы и жертв, было уделено куда больше внимания, чем захвату азербайджанской национальной армией бригадного центра управления ПВО близ города Мингечаур, - с разгоном персонала и захватом заложников.
Практически не освещался и имевший драматические последствия для дальнейшей эскалации насилия в регионе захват формирующейся азербайджанской армией крупнейшего в Закавказье окружного склада боеприпасов близ город Агдам 23 февраля 1992 года. А ведь на этом складе хранилось 728 вагонов артиллерийских, 245 вагонов реактивных снарядов и 131 вагон боеприпасов к стрелковому оружию: всего 1104 вагона боеприпасов! Этого количества азербайджанской армии с лихвой хватило на несколько лет боевых действий.
Согласно Указу президента России Бориса Ельцина, войска ЗакВО были объявлены находящимися под юрисдикцией Российской Федерации. Однако власти Закавказских республик также предпринимали шаги по ускорению передачи им вооружений дислоцированных на их территориях армий. Так, еще в декабре 1991 г. президент АР А. Муталибов издал Указ о переходе в его подчинение воинских частей и соединений на территории бывшей АзССР. А в Нахичеванской автономной республике в январе 1992 г. Гейдар Алиев, вернувшийся в республику еще летом 1990 года, заявил, что военные должны подчиняться верховному меджлису НАР и не могут вывозить из республики ничего, кроме личных вещей.
В начале 1992 г. между Россией и республиками Закавказья были достигнуты договоренности о передаче Министерствам обороны новых государств части техники и вооружений дислоцированных на их территориях бывших советских армий на паритетных началах. Однако на деле никакого паритета не получилось, а сами вооружения передавались отнюдь не одновременно. Первым получил вооружения Баку, и получил их в значительно превосходящих количествах, чем Ереван и Тбилиси вместе взятые.
Процесс официальной передачи вооружений Министерству обороны Азербайджанской Республики был начат 19 февраля 1992 г. в ходе визита в Баку генерал-полковника Б. Громова и адмирала флота В. Чернавина. Тогда МО АР были переданы вертолетная эскадрилья, некоторые тыловые части и была достигнута предварительная договоренность о разделе Каспийской флотилии. Процесс передачи в основном закончился в мае-начале июня 1992 г., однако некоторые части передавались и позднее (так, 6 августа 1992 г. азербайджанской стороне был передан артиллерийский полк в городе Порт-Ильич на Каспии).
Только официально, в соответствии с директивой МО России N 314/3/022В от 22 июня 1992 года Россия декларировала в июне 1992 г. передачу МО Азербайджанской Республики 237 танков, около 630 ББМ, 175 артиллерийских систем, 130 минометов, 33 установки БМ-21 «Град» и около 2000 пулеметов 14 .
Баку получил от российской армии и захватил у нее 130 боевых и учебно-тренировочных самолетов. Среди них были штурмовики Су-25, фронтовые бомбардировщики Су-24, истребители и высотные разведчики МИГи, чехословацкие L-29, L-39 (последние легко переоборудовались в легкие штурмовики, способные нести бомбы, неуправляемые ракеты, авиационные пушки и пулеметы). Этот факт признали российские парламентарии во время визита в Армению в ноябре 1992 года 15 .
Еревану не было передано ни одного боевого самолета, поскольку на территории республики они не базировались.
6 ноября 1993 года МИД Азербайджанской Республики направил делегациям государств-участников Договора об ограничении вооруженных сил в Европе (ДОВСЕ), в совместную консультативную группу в Вене письмо № 175, в котором информировал о том, что «в июле-августе 1992 года Российская Федерация передала, а Азербайджанская Республика приняла под свою юрисдикцию следующее количество ограниченных Договором вооружений и техники:

• боевых танков - 286 единиц,
• боевых бронированных машин - 842 единицы,
• артиллерийских систем - 346 единиц,
• боевых самолетов - 53 единицы,
• ударных вертолетов - 8 единиц

В мае 1993 года Азербайджанская Республика приняла от Российской Федерации 105 единиц боевых бронированных машин и 42 единицы артиллерийских систем».
Суммируя вышеприведенные данные Директивы МО России от 22 июня 1992 г. и данные об «экспроприированных» насильственным путем вооружениях, можно легко убедиться в том, что к Азербайджанской национальной армии перешли практически вся техника и вооружение 5-ти дивизий бывшей советской армии. В 1992 г. - четырех дивизий 4-й армии: 23-й, 295-й, 60-й мсд (мотострелковых дивизий), дислоцировавшейся в Нахичеванской Автономной республике 75-й мсд, и несколько позже, в 1993 году, 104-й дивизии ВДВ, дислоцировавшейся в Гяндже (Кировабаде).
К этому надо прибавить 40% кораблей и судов Каспийской военной флотилии со всей береговой инфраструктурой, части армии ПВО, дислоцировавшейся в республике, военные аэродромы и проч.
Передача Республике Армения техники и вооружений двух дивизий 7-й армии - Ереванской и Кироваканской - началась в конце июня 1992 г. и закончилась в июле того же года. Из боевой авиации РА получила вертолетную эскадрилью, базировавшуюся в аэропорту Эребуни, на окраине Еревана; были переданы также и несколько частей ПВО.
На базе Ленинаканской дивизии 7-й армии и ряда отдельных частей было создано соединение российских войск в Республике Армения. Летом 1992 г. был подготовлен, а осенью подписан Российско-Армянский Договор «О статусе российских войск в Армении», который определил правовой статус этих войск в республике, а также то, что эти войска защищают в Армении сухопутные и воздушные границы бывшего СССР, - то есть границы РА с Турцией и Ираном.
После раздела военного имущества российскими в Закавказье оставались, - на деле частично - войска ПВО. Однако в Республике Армения, например, они тогда были укомплектованы всего на 30 процентов 16 , что даже не позволяло прикрыть внешние границы СНГ, а в Азербайджанской Республике многие части ПВО были захвачены национальной армией.
Все вышеописанные процессы были скрыты от широкой общественности России под камуфляжем весьма запутанной и идеологически препарированной пропаганды военных пресс-служб; так что разобраться что к чему человеку, который специально не следил за событиями в Закавказье, было практически невозможно. Не в последнюю очередь, вероятно, это делалось с целью скрыть явно не бескорыстный факт передачи огромного количества вооружений режиму Баку, в распоряжении которого неожиданно оказалось вооружений больше, чем у многих стран НАТО.
С учетом начатой Баку войны на уничтожение армянского Нагорного Карабаха и агрессивных действий против Республики Армения, передача военным ведомством России такого количества вооружений воюющей стране не соответствовала не только договорам об СНГ, но и обязательствам, взятым на себя руководством РФ в качестве постоянного члена Совета Безопасности ООН.
В результате этих вливаний был резко нарушен военный паритет в регионе; это, равно как и более ранняя передача вооружений АР, позволило азербайджанской стороне провести в июне-августе 1992 г. крупномасштабное наступление на провозглашенную после развала СССР Нагорно-Карабахскую Республику и захватить Шаумянский и большую часть Мардакертского районов НКР.
А что же Нагорный Карабах?
Любопытно было подчеркнутое в 1991-1992 гг. внимание всех без исключения средств массовой информации к судьбе дислоцированного до марта 1992 г. в Степанакерте 366-го мотострелкового (кадрированного, то есть неполного состава) полка 23-й дивизии. При попытке вывода полка большая группа офицеров и прапорщиков, не дала вывезти примерно одну треть полковых техники и вооружений, которые перешли на вооружение сил самообороны Нагорно-Карабахской Республики. Дошло до вооруженных столкновений с прибывшими вывезти технику десантниками из 104 дивизии (дислоцированой в Кировабаде-Гяндже), и последние ретировались.
Среди этой группы военнослужащих были не только армяне, но и русские, украинцы, представители других национальностей. В российском Министерстве обороны всех их тогда заклеймили как «предателей». Между тем, эти люди много лет жили и служили в Степанакерте, и в период массированных обстрелов города их жены с детьми месяцами прятались в сырых холодных подвалах, как и все остальные степанакертцы. А сами военнослужащие вынуждены были бегать из дома в расположение полка, который также подвергался обстрелам из Шуши, и ежеминутно думать: а что там сейчас с семьями?
И как после 5 месяцев этого кошмара должен был поступить порядочный человек: вывезти свои семьи и, махнув ручкой соседям на прощание, уйти со всей техникой из расстреливаемого края? Или сделать так, как сделали «изменники»: эвакуировав, кто мог семьи, остаться выполнить долг защитника населения не на словах, а на деле?
Но даже и после этого пополнения арсенал карабахцев, по сравнению с силами наступавшего отовсюду противника, был ничтожен. Достаточно сказать, что им досталось от 366-го полка всего… 2 исправных, на ходу, танка Т-72, два-три десятка БМП-1 и БМП-2, 3 зенитные самоходные установки (ЗСУ-23-4) «Шилка», некоторое количество легко бронированных тягачей (МТЛБ) и инженерных машин.
Напомним, что вплоть до мая 1992 года НКР была со всех сторон блокирована азербайджанской армией, поэтому войну карабахцам пришлось начинать практически с ружьями и автоматами в руках. Ведь доставить вертолетами, даже транспортными Ми-26, которые имелись лишь у военных, тяжелую технику - БМП, тем более танк - невозможно в принципе.
Другая часть техники 366-го полка все же была вывезена подразделениями ВДВ, выведена ими из строя на месте, или была уничтожена ранее, - при обстрелах Степанакерта азербайджанскими установками «Град» из Шуши в феврале 1992 года.
Внимание к этой проблеме искусственно привлекалось, хотя совершенно очевидно, что бывшая НКАО и по советской Конституции была субъектом Союза и имела право на свою часть вооружений, тем более в условиях вооруженного нападения на нее.
В то же время, совершенно спокойной была реакция руководства бывшей советской армии на то обстоятельство, что вооружения 75-й дивизии, которая находилась в анклавной Нахичевани, были без особых проблем переданы местному руководству во главе с Гейдаром Алиевым. Более того, еще до ухода личного состава 75-й дивизии из Нахичевани в прессе говорилось о ее передаче как о чем-то уже решенном: «Мы находимся в замкнутом пространстве и последние заявления П. Грачева и А. Руцкого о немедленном выводе техники для этого региона неприемлемы. Здесь решение может быть единственным, - передать технику, военные городки, имущество законным властям», - говорил заместитель командира 75-й дивизии В. Маркелов 17 .
По мере того, как азербайджанская армия получала все новые и новые вооружения, эскалация военных действий в регионе становилась все более ощутимой.

Война

С 25 сентября из Шуши и со стороны окружавших Степанакерт и расположенных на высотах азербайджанских сел столица Нагорного Карабаха стала подвергаться обстрелам из противоградовых ракетных установок «Алазань», артиллерийских орудий, стрелкового оружия. Вскоре обстрелы стали регулярными; они также усиливались по мере подвоза все новых смертоносных вооружений в окружившие Степанакерт за годы «социалистического интернационализма» азербайджанские населенные пункты
Карабахские армяне вскоре стали отвечать обстрелами Шуши с находящихся в паре километров от противоположной стороны шушинского ущелья лесистых гор, - сначала ракетами «Алазань», а позже из артиллерийских орудий. Однако позиции сторон были несопоставимы.
Шуша, находящаяся всего в 6 километрах от Степанакерта по прямой, по высоте расположена в среднем на 600 метров выше. А ближние к столице НКР уступы шушинского плато нависают над Степанакертом с высоты птичьего полета, километрах в 2-3 от центра города. То есть при обстреле Степанакерта из Шуши практически не нужно было и прицеливаться: пускай ракеты и снаряды прямой наводкой, все равно упадут на дом или улицу.
Из примыкающего к окраинам Степанакерта с северо-востока села Малыбейли били прямой наводкой из противотанковых орудий «Рапира», которые насквозь дырявили 5-этажки окраинного городского квартала, вели пулеметный огонь.
С самой высокой, юго-западной окраины Степанакерта, из населенного преимущественно азербайджанцами поселка Киркиджан, вели огонь из автоматического оружия по прилегающим кварталам города. Были случаи, когда пули из снайперской винтовки уже на излете находили свою жертву в самом центра города, на расстоянии более чем 2-х километров от поселка.
Сам Киркиджан, расположенный на склонах горного массива, был превращен в серьезную оборонительную позицию. Под патронажем Оргкомитета за полтора года в поселке были возведены многочисленные бетонные доты, позиции, укрепленные подвалы, прорыты проходы и ходы сообщения.
Достаточно сказать, что борьбу за овладение этим городским пригородом начавшие формироваться в Степанакерте роты и взводы ополченцев вели с конца декабря 1991-го по 22 января 1992 года. Бои подчас днями велись за отдельные дома и даже строения.
В октябре силами самообороны были проведены операции по возвращению депортированных в мае-июне армянских сел Гадрутского района. А 31 октября неожиданным ударом был выбит гарнизон ОМОНа из крупного села Тог со смешанным населением. Все сельчане-азербайджанцы, - среди которых, впрочем, чуть ли не половину составляли исламизированные еще два столетия назад местные армяне, - покинули село вместе с отступавшими омоновцами.
К середине декабря 1991 года внутренние войска, число которых в НКАО постепенно сокращалось в течение предыдущих нескольких месяцев, уже не только ничего не контролировали, но и с трудом охраняли самих себя. 22 декабря в Степанакерте УАЗ комендатуры, не остановившийся по указанию поста карабахских сил самообороны, был обстрелян, погиб военнослужащий. Ситуация стала зеркальной той, что была при прежнем режиме. К тому времени внутренние войска уже вовсю готовились к полному выводу из района чрезвычайного положения.
В телеграмме, направленной председателем Исполкома НКР и народными депутатами ССР от Нагорного Карабаха президентам России, Украины и Белоруссии, говорилось, что, несмотря на все заверения о том, что внутренние войска покинут край только после обеспечения гарантий безопасности его населения, на деле эти войска выводятся, а их вооружение передается МВД Азербайджанской Республики.
Поэтому отпустить их просто так, со всем своим оружием, лидеры сил самообороны не могли. 23 декабря вооруженным подразделением карабахцев был блокирован в месте своей дислокации, во время приема пищи в столовой личный состав полка внутренних войск. Операция прошла без жертв, и полк свободно покинул край. Карабахским ополченцам достались около тысячи автоматов Калашникова, несколько десятков пулеметов, снайперских винтовок и пистолетов, дюжина БТРов и БРДМ, грузовые автомобили, несколько передвижных радиостанций и т.д.
Между прочим, о правильности решения карабахцев свидетельствует чуть более позднее событие в другой «горячей точке» Закавказья – Южной Осетии. «25 апреля 1992 года российский контингент внутренних войск, расположенный в здании бывшей турбазы на окраине Цхинвала, под покровом ночи вышел из Южной Осетии в Грузию, забрав с собой вооружение и технику и оставив жителей столицы Южной Осетии один на один с заведомо превосходящим по силе и численности противником, не скрывавшим своей цели – стереть самоопределившуюся республику с лица земли. Этот акт был остро воспринят населением республики, которое расценило вывод внутренних войск в качестве акта предательства со стороны «ельцинско-козыревского» руководства» 18 .
Однако, как и ранее в Нагорном Карабахе, защитниками Южной Осетии «было принято иррациональное решение: стоять насмерть, несмотря ни на что. Это решение с точки зрения здравого смыслы представлялось абсурдным, ибо обрекало немногочисленные и плохо вооруженные отряды самообороны на скорое уничтожение, и поэтому, очевидно, никем не ожидалось и не просчитывалось. В последующей эскалации конфликта в ходе ракетно-артиллерийских обстрелов Цхинвала ежедневно погибали и калечились десятки людей… Но ценой огромных жертв республика выжила» 19 .
Как видим, ситуации, в которых оказались при начале боевых действий в 1991-1992 гг. Степанакерт и Цхинвал, были практически идентичными. Очевидно, что осетинам пришлось бы много легче, если бы хотя бы часть арсенала внутренних войск МВД РФ осталась на месте, а не была выведена вместе с войсками. То есть карабахцы в декабре 1991-го поступили вполне логично и предсказуемо.
Взятое у полка внутренних войск вооружение стало первым относительно крупным арсеналом, который позволил формировавшимся силам самообороны НКР начать операции по разблокированию Степанакерта путем установления контроля над окружающими город азербайджанскими селами, превращенными в самые настоящие огневые точки.
Естественно, что оружие поступало и из Еревана вертолетами, которые, как правило, в предрассветных сумерках взлетали с побережья озера Севан и на самой заре рассвета быстро преодолевали горные трущобы Кельбаджара, ощетинившись выдвинутыми из иллюминаторов пулеметами.
В конце декабря 1991 года последние представители комендатуры района чрезвычайного положения в сопровождении спецназа внутренних войск окончательно покинули территорию НКР.
Когда местные журналисты вошли в здание, почти два года служившее убежищем для Оргкомитета и военной комендатуры, им предстали помещения, полностью загаженные в прямом смысле этого слова. Фекалии лежали на полу, столах, креслах и ковровых дорожках, были размазаны по стенам и окнам. Такая же картина предстала ранее бойцам сил самообороны и в школе райцентра Шаумян сразу после ухода гарнизона внутренних войск МВД СССР. Прощание «сил правопорядка» с согражданами было не слишком радушным…
Между тем, обстрелы городов и сел НКР становились все более частыми и ожесточенными. 13 января азербайджанская армия впервые применила против мирных жителей реактивную систему залпового огня (РСЗО) БМ-21 «Град», - оружие массового поражения, чье применение против населенных пунктов запрещено международными конвенциями. В результате обстрела райцентра Шаумян были убиты пять и ранены более десяти человек, разрушены и повреждены десятки жилых домов.
Спустя ровно месяц, 13 февраля азербайджанские вооруженные силы начали регулярные обстрелы из «Градов» столицы НКР. По мере доставки новых установок Степанакерт обстреливался «Градами» не только из Шуши, но и из Ходжалу и окружавших столицу НКР азербайджанских сел Джангасан, Кесалар, Малибейли.
55-тысячный Степанакерт превратился в планомерно уничтожаемый город-призрак. Население пряталось в подвалах, лишь изредка поднимаясь в свои квартиры. Но многие частные дома подвалов не имели вовсе. А имевшиеся подвалы частных владений, - в отличие от бетонных подвалов многоквартирных домов – не могли служить серьезным убежищем в случае прямого попадания двухметрового снаряда «Града» в жилой дом.
Зимой, в холод в городе не было ни тепла, ни электроэнергии. Спасал лишь газ, который азербайджанская сторона не отключала лишь по той простой причине, что через Степанакерт он подавался в высокогорную Шушу, где зима более сурова.
Скученность людей в подвалах, холод и стресс способствовали распространению заболеваний. В отсутствие электроэнергии вода в дома не подавалась вовсе. И в перерывах между обстрелами горожане стояли в очередях к немногочисленным родникам, при возобновлении обстрела разбегаясь по укрытиям. Чтобы сохранить место в очереди они часто оставляли на месте свои ведра; сделанные корреспондентами снимки «очередей» пустых ведер стали мрачным символом блокадного Степанакерта.
Побывавшие в карабахской столице в эти страшные месяцы журналисты, посредники сравнивали Степанакерт с блокадным Ленинградом 1941-1943 гг. Только немцы стояли куда как дальше от города на Неве, в то время как Степанакерт, лежавший как на ладони у ног азербайджанских военных, хладнокровно уничтожался неприцельной стрельбой по квадратам из установок «Град».
Были дни, когда на город падало до 200 лишь одних снарядов «Града». В такие дни число погибших и раненых исчислялось многими десятками. Операции в больнице делали в подвалах при свете, даваемом дизель-генераторами. Топливо отпускали по ведрам. Роженицы рожали в подвале бывшего исполкома, где был организован временный пункт приема родов: городские роддом и больница были разрушены прямыми попаданиями снарядов реактивных систем залпового огня.
Заместитель спикера Палаты лордов Великобритании баронесса Керолайн Кокс впервые посетила Нагорный Карабах летом 1991 года, в период операции Кольцо», в составе международной делегации правозащитного конгресса памяти академика А.Сахарова. Проникшись состраданием к народу Карабаха, она вновь и вновь возвращалась в горный край, привозя гуманитарную помощь и рассказывая миру о происходящей в регионе трагедии. А после войны развернула целую программу гуманитарной помощи и реабилитации пострадавших. На сегодня Кокс уже более 60 раз побывала в НКР, где ее знают все, от мала до велика. Вот как она описывала ситуацию в Нагорном Карабахе в марте 1992 год в интервью газете «Русская мысль» под говорящим заголовком «Эта часть мира превратилась в сущий ад» .
«В марте мы вновь поехали в Нагорный Карабах и убедились в том, что не только нет улучшения в ситуации, но, наоборот, она катастрофически ухудшилась. Мне кажется, что в наши дни вряд ли есть в мире другое место, где люди находятся в таких поистине адских условиях. Наибольшее число жертв - среди гражданского населения. Несколько раз объявляли, что договорились о прекращении огня, - и каждый раз азербайджанская сторона нарушала договор и начинала обстрел из установок «Град». Обстрелы эти в большинстве случаев не преследуют никаких стратегических целей; это просто уничтожение жизни. Умирают люди, и их родные даже не могут их похоронить, как следует, по своим традициям; убивают животных, или они умирают от ран или от голода; города и села сравниваются с землей» 20 .
Выход был только один: разорвать кольцо блокады и уничтожить огневые точки. Прежде всего вокруг столицы НКР, что и было сделано зимой-весной 1992 года.
Отряды сил самообороны поочередно с боями заняли села Джамиллу, Малибейли и Ходжалу Аскеранского района. При взятии Ходжалу 26 марта 1992 год был разблокирован Степанакертский аэропорт, и там стали приземляться самолеты из Еревана. Однако было совершено лишь несколько авиарейсов, ибо со стороны Агдама аэропорт вскоре стал обстреливаться из «Градов», и один Як-40, стоявший на полосе, к счастью, без пассажиров, был уничтожен огнем с азербайджанской стороны.
В Ходжалу осталось немало не успевших уйти мирных жителей, которые впоследствии были обменены на заложников-армян и просто переданы азербайджанской стороне. В ходе самого штурма жертв среди мирных жителей было немного. Сотни людей удачно отступили по коридору через долину реки Каркар в сторону Агдама. Однако именно там, близ азербайджанских позиций, произошла трагедия: несколько десятков мирных жителей из числа отступавших были хладнокровно расстреляны, трупы некоторых были затем обезображены. Произошло это на нейтральной территории, и уже тогда не только карабахцами, но и некоторыми азербайджанцами была прямо высказана мысль о сознательной провокации.
По прошествии полутора десятилетий эта трагедия обросла немыслимыми подробностями и выдвигается в Баку в качестве главного свидетельства жестокости армянской стороны. К этой теме мы вернемся чуть ниже.
8-9 мая в результате тщательно подготовленного штурма карабахские отряды самообороны в ходе упорных боев захватили укрепленные позиции азербайджанской армии у сел Кесалар, Джангасан, что на высотах близ Степанакерта, и штурмом овладели городом Шуша.
Эта была удивительная операция: силы наступавших снизу вверх карабахцев насчитывали в этом направлении до трех тысяч солдат, что было значительно меньше, чем у защищавшегося противника. При этом наступать приходилось в горы, порой карабкаясь по заросшим склонам. Несмотря на это все позиции были успешно взяты, а потери карабахцев убитыми и умершими от ран составили около 50 человек, что было в несколько раз меньше потерь противника, оборонявшегося, казалось бы, на неприступных позициях.
В ходе штурма Шуши карабахцы потеряли один из двух имевшихся у них танков, который был подбит прямой наводкой танком противника. Двое членов экипажа погибли, а командир, выброшенный взрывной волной из отлетевшей башни, каким-то чудом остался жив. Сегодня этот танк-монумент возвышается на платформе, сооруженной близ места его гибели, неподалеку от северного въезда в Шушу, куда по серпантину шоссе Степанакерт-Шуша двигалась 8 мая немногочисленная техника наступавших карабахцев.
Развивая наступление по шоссейной дороге Шуша-Лачин, карабахские отряды устанавливали контроль над расположенными на трассе населенными пунктами.
В одной из этих операций погиб мой добрый товарищ Авет Григорян, с которым в период «чрезвычайщины» мы вместе готовили материалы для подпольного радио и листовки, направленные на военнослужащих. Родившийся в Ленинакане, в семье армянских беженцев из Киликии, репатриировавшихся из Сирии в СССР после Второй мировой, Авет в молодости какое-то время жил в Москве, на блатной тогда еще Таганке, откуда привез наколку и прозвище «Грек». Женившись на карабахской девушке, он переехал в Степанакерт, а когда начались события, стал одним из активистов движения, отсидев в 1990-м и непременные для этой категории лиц свои 30 суток ареста в Новочеркасске.
Без отца остались трое детей, которых воспитала жена Авета Людмила, врач-педиатр и известный в Карабахе общественный деятель. Летом 2007 года в составе делегации армянской интеллигенции (тогда была организована серия встреч творческой интеллигенции сторон конфликта в Степанакерте, Ереване и Баку) она была в Баку, где на встрече с Ильхамом Алиевым последний вновь грозился силовым решением карабахской проблемы. Людмила прямо в лицо сказала азербайджанскому лидеру, что приехала не для того чтобы выслушивать угрозы: она потеряла на войне мужа, разбитый снарядами «Града» дом, знает цену словам и делам и потому полностью разочарована этим визитом. Алиев-младший замолк, не зная, что сказать в ответ смелой женщине…
Тем временем карабахцы вышли к Лачинскому «санитарному кордону», отделявшему НКР от Горисского района Республики Армения. Через десять дней после освобождения Шуши Лачин был взят, а заслон пробит близ азербайджанской деревни Забух – там, где карабахцам не удалось сделать это осенью 1918-го. Блокада была прорвана, по карабахской «дороге жизни» в край стали поступать продукты и медикаменты, горючее и оружие.
Это было завершение первого этапа боевых действий. Но «настоящая» война – с авианалетами на города, мощными артобстрелами, колоннами бронетехники, бросаемыми на штурм позиций, населенных пунктов и целых районов, - все это было еще впереди.
12 июня 1992 года, получив вооружения и технику 4-х советских дивизий и имея на службе тысячи наемников из числа офицеров, прапорщиков, сержантов и солдат бывшей 4-й армии, азербайджанская сторона переходит в неожиданное наступление и занимает полностью Шаумянский, почти весь Мардакертский район и части Мартунинского и Аскеранского районов НКР. До 45 процентов территории НКР оккупировано, более 60 тысяч человек стали беженцами, тысячи убиты и ранены, сотни пропали без вести.
В августе создается Государственный Комитет обороны (ГКО) НКР, который возглавил будущий президент НКР (1994-1997) и Республики Армения (1998-2008) Роберт Кочарян. ГКО и Комитет самообороны, возглавляемый с весны 1992 года Сержем Саргсяном (с 1993 г. – министр обороны Республики Армения, затем министр национальной безопасности, обороны, премьер-министр; с февраля 2008 г. – президент РА) провели всеобщую мобилизацию и реформировали силы самообороны, сведя их в единую Армию обороны Нагорного Карабаха.
В сентябре-декабре в ходе оборонительных боев наступление азербайджанских войск было окончательно остановлено, а сами они изрядно вымотаны.
В феврале-марте 1993 года Армия обороны Нагорного Карабаха перешла в контрнаступление, освободив большую часть Мардакертского района, а в конце марта неожиданно обрушила удар по Кельбаджарскому району. Последний, вместе со все еще контролировавшейся Баку северной частью Лачинского района, пал в начале апреля. Тем самым была окончательно устранена угроза НКР со стороны Лачино-Кельбаджарского региона Нагорного Карабаха, с запада республики был создан прочный тыл.
В течение лета-осени 1993 года последовательно были взяты города Агдам и Физули и частично одноименные районы; полностью – Кубатлинский, Джебраильский и Зангеланский районы бывшей АзССР. Около 380 тысяч азербайджанцев вместе с азербайджанской армией покинули территории вышеназванных районов бывшей АзССР.
Зимой 1993-1994 гг. азербайджанская армия предприняла широкомасштабное наступление с применением сотен единиц бронетехники и авиации, при участии тысяч наемников из стран СНГ и до полутора тысяч афганских моджахедов. Эта кампания привела к большим жертвам воюющих сторон, особенно азербайджанской, но кардинально ничего не изменила. В конце апреля 1994 года Армия обороны Нагорного Карабаха освободила часть территории на северо-востоке Мардакертского района НКР и вышла на трассу Агдам-Барда, «оседлав» ее близ Мирбаширского района АР.
Благодаря посредническим усилиям Российской Федерации с 12 мая 1994 в регионе действует бессрочное прекращение огня.
По мнению главы российской посреднической миссии Владимира Казимирова, «главнейшее требование прекратить огонь именно Баку не выполнял более года, сорвал в 1993-1994 гг. четыре договоренности об этом и другие миротворческие инициативы. На сей счет есть документы. Не случайно Совет Безопасности ООН как раз после срыва прекращения огня Азербайджаном в октябре 1993 г. и всех 4-х резолюций по Карабаху перестал принимать их… Баку пошел на перемирие не из-за резолюций, а перед угрозой полного коллапса. Ранее там никак не шли на примирение, а в мае 1994 г. вдруг стали сами торопить с этим» 21 .
Что касается итогов войны, то они видны на помещенной нами карте, а также в приводимом в приложениях документе о занятых территориях и беженцах. Последний наглядно показывает, что распространяемые азербайджанской стороной повсеместно и на самом высоком уровне утверждения об «оккупированных 20 процентах территории Азербайджанской Республике и миллионе беженцев» является обыкновенной ложью (на деле АР контролирует 15 процентов территории НКР; а НКР – 8 процентов территории бывшей АзССР). Что, кстати, демонстрирует бесперспективность переговорного процесса в нынешней ситуации: как можно достигнуть серьезной договоренности, когда одна из сторон конфликта основывает свою позицию и требования на откровенной и заведомой лжи, которая ежедневно повторяется пропагандой, дипломатами и президентом этой страны?
Поэтому, завершая разговор о карабахской войне, обратимся к некоторым вопросам освещения войны, которые и спустя вот уже почти полтора десятилетия после ее окончания продолжают отдалять народы Нагорного Карабаха, Азербайджана и Армении, весь регион в целом от долгожданного мира.

Асимметрия в освещении событий

После окончания азербайджано-карабахской войны прошло уже 14 лет, многое уже порядком забыто не только мировым сообществом, но даже в СНГ, включая и сами страны региона. В этих условиях турко-азербайджанский альянс и стоящие за его спиной влиятельные центры силы ведут перманентную и агрессивную пропаганду, направленную на искажение истоков и истории конфликта, хода военных действий, сути отдельных событий. Замалчиваются одни события и всячески выпячиваются другие.
Рассмотрим на конкретных примерах асимметричность освещения западными, а частично и российскими СМИ военных преступлений, совершенных в ходе войны. В частности, они однобоко преподносили случаи, когда пострадавшей стороной оказывалась азербайджанская, практически обходя вниманием преступления азербайджанской армии против народа НКР в ходе войны.
Выше мы дважды упомянули о трагической гибели жителей азербайджанского (до начала 1970-х, кстати, армянского) села Ходжалу, произошедших уже после штурма этого села отрядами сил самообороны НКР, на поле близ азербайджанского города Агдам. Каждый год в Азербайджанской республике 26 февраля вспоминают о «зверствах армян», устраиваются мероприятия, посвященные памяти жертв трагических «событий в Ходжалу».
Между тем, уже в самом таком определении событий заложен ложный вектор. Ведь во время штурма Ходжалу жертв среди мирных граждан в самом селе практически не было.
Из погибших же часть нашли свою смерть еще на территории Аскеранского района. Выбитые из села омоновцы, не желая разоружаться и сдаваться в плен, решили попробовать прорваться вне коридора, оставленного для мирных жителей. Они погнали часть отступавших в лес, чтобы прорваться под их прикрытием. После того, как ими был уничтожен один из карабахских постов, другие посты открыли пулеметный огонь на поражение, не разбирая в предрассветных сумерках, кто есть кто в надвигающейся на них толпе, откуда также велся огонь.
От этого огня из-за живого щита из мирных жителей с карабахской стороны также были жертвы. Именно там погиб знакомый телеоператор местного телевидения Сергей Амбарцумян, вместе с которым мы в августе 1991 года делали репортаж для российских «Вестей» из осажденного села Каринтак, что под Шушой. Добавим также, что на этих постах находились люди, ежедневно терявшие родных и близких при обстрелах Степанакерта и приграничных Агдаму приграничных сел, близ которых все и происходило.
А запечатленные на страшных кадрах видеозаписи убитые гражданские лица были найдены в 11-12 км от Ходжалу, на поле между армянским селом Нахичеваник, - что на административной границе с Агдамским районом бывшей АзССР, - и азербайджанскими позициями близ Агдама.
То есть трагические события, как минимум, произошли не в Ходжалу, а совсем в другом месте.
Между тем, в сообщениях азербайджанских СМИ все последние годы этот факт опускается, а дается ложная информация. Так, например, агентство АПА 12 апреля 2008 года сообщало: «26 февраля 1992 года армянские агрессоры захватили азербайджанский город Ходжалы. В ходе нападения были жестоко убиты невинные люди».
7 июля 2008 года пресс-служба Министерства иностранных дел Нагорно-Карабахской Республики разоблачила очередную пропагандистскую фальшивку Баку, пытавшегося посредством подложной фотографии, выставленной на целом ряде азербайджанских сайтов, исказить произошедшее в Ходжалу.
«По замыслу азербайджанской стороны, пропагандистская ценность данной фотографии, очевидно, заключается в том, что помимо множества трупов гражданских лиц на переднем плане, на заднем видна окраина какого-то населенного пункта, что, по идее, должно придать правдоподобность версии Баку о массовых убийствах азербайджанцев в Ходжалу. Между тем, цветная версия вышеуказанной фотографии начисто опровергает это в плане внешнего вида погибших, их одежды и т.д. На самом деле, данная фотография имеет непосредственное отношение к событиям в Косово. Именно в этом качестве фотография, наряду с множеством других, выставлена или упоминается, по меньшей мере, на одном сербском, одном албанском и одном специализированном немецком форуме, на интернет-странице солидного издания «НьюЙорк Таймс» и т.д.
Любопытно, что некоторые сайты, к примеру, официальный сайт Азербайджана о событиях в Ходжалу (www.khojaly.org), опомнившись, убрали со своих страниц эту фальшивку. Тем не менее, на других, в том числе на странице чтимого в Азербайджане сайта «Фонда Гейдара Алиева» (www.azerbaijan.az), она продолжает бесстыдно красоваться» 22 .
Далее. Из года в год задним числом растет заявляемое азербайджанской стороной число жертв. Спустя несколько дней после штурма Ходжалу, азербайджанские официальные лица называли цифру в 100 убитых, через неделю – 1234; парламентская комиссия уточнила ее – 450; в изданном Гейдаром Алиевым указе «о геноциде азербайджанцев» говорится о тысячах убитых.
Выступая на Совете ОБСЕ в декабре 1993 года, министр иностранных дел АР заявляет о 800 убитых. А в 1999 году, сообщая о намерении обратиться в Международный суд, госсекретарь по национальным вопросам И. Оруджев назвал такие цифры: 600 убитых, 500 раненых, 1275 пленных.
Азербайджанская «525-я газета», сообщая в ноябре 2007 о предстоящей в Берлине демонстрация представителей турецкой и азербайджанской диаспор в связи с «Ходжалинским геноцидом», утверждала: «при захвате этого города за одну ночь… с особой жестокостью было убито 613 мирных жителей, в том числе 63 ребенка, 106 женщин, 70 стариков» 23 .
Между тем, и по официальным азербайджанским свидетельствам, на момент штурма в Ходжалу не было такого количества мирных жителей. Большинство из примерно 2-2,5 тысяч жителей Ходжалу, то есть тех, кто реально проживал в селе, а не был прописан в нем в период бурного строительства, загодя покинули село.
Так, в конце апреля 1993 г. в Праге на Конференции СБСЕ МИД АР распространил документ № 249, озаглавленный «Список азербайджанонаселенных и смешанных сел верхней части Карабаха, занятых армянскими вооруженными силами». Напротив названия «Ходжалу» в графе «население» в этом документе стояло число: 855.
Фантастические цифры и представления о Ходжалу постепенно перекочевывают и в работы некоторых российских исследователей. Так, например, в книге популярного сегодня исследователя военной истории Алексея Шишова «Военные конфликты XX века», в разделе, посвященном карабахскому конфликту, читаем: «В феврале был взят второй по величине город Нагорного Карабаха Ходжалы (современная азербайджанская транскрипция названия – прим. автора), населенный азербайджанцами» 24 .
При этом известно, что Ходжалу не только не было городом (коих в НКАО кроме Степанакерта было три: Шуша, Мардакерт и Мартуни), но даже не входило в десятку крупнейших сел НКАО-НКР.
А в новой книге Николая Зеньковича «Ильхам Алиев», вышедшей в свет в 2008 году и являющей собой очередную апологетику алиевского клана (годом раньше вышла его же книга «Гейдар Алиев. Зигзаги судьбы», на которую мы также ссылались в первой главе), приводятся и вовсе фантастические цифры, явно позаимствованные у Азерагитпропа: «В ночь с 25 на 26 февраля 1992 года армянские вооруженные силы напали на азербайджанский город Ходжалы с населением 6000 человек» 25 …
В первой декаде марта 1992 года автор этой книги вместе с ереванским корреспондентом агентства «Интерфакс» и двумя азербайджанскими коллегами по Русской службе радио «Свобода» был приглашен в офис правозащитного центра «Мемориал». Азербайджанские корреспонденты Иля Балаханова и Вугар Халилов принесли видеокассету с записью съемки места гибели ходжалинцев, сделанной бакинскими тележурналистами с борта военного вертолета и непосредственно на поле.
Эти жуткие кадры чередовались, иногда повторялись с другого ракурса. Практически все присутствовавшие тогда согласились, что количество запечатленных на пленке погибших не превышало 50-60 человек. Все другие записи и фотоснимки, демонстрировавшиеся позже по телевидению и напечатанные в разных СМИ, так или иначе, были частью виденной нами в «Мемориале» записи. Правда, позже «Мемориал» говорил о 181 теле погибших близ Агдама ходжалинцев.
Также на пленке было видно, что тела погибших разбросаны на большом пространстве, в чистом поле. В нескольких километрах от места съемки был виден некий населенный пункт, в котором при максимальном увеличении изображения телеоператором узнавался поселок городского типа Аскеран, райцентр одноименного района НКР, расположенный на шоссе Степанакерт-Агдам между Ходжалу и Агдамом, примерно посередине между ними. Что также подтверждало: факт массового убийства имел место отнюдь не в Ходжалу, и не во время штурма деревни.
После гибели мирных жителей в Баку разгорелся скандал, следствием чего стал вынужденный, под угрозой восстания воинских частей, подчинявшихся НФА, уход в отставку президента Аяза Муталибова. Спустя месяц после отставки Муталибов дал интервью чешской журналистке Дане Мазаловой, которое было опубликовано в «Независимой газете».
Говоря о Ходжалу, Муталибов, в частности, сказал: «Как говорят те ходжалинцы, которые спаслись, это все было организовано для того, чтобы был повод для моей отставки. Какая-то сила действовала для дискредитации президента. Я не думаю, чтобы армяне, очень четко и со знанием дела относящиеся к подобным ситуациям, могли позволить азербайджанцам получить изобличающие их в фашистских действиях документы… Если я заявлю, что это вина азербайджанской оппозиции, могут сказать, что я на них наговариваю. Но общий фон рассуждений таков, что коридор, по которому люди могли уйти, армянами все-таки был оставлен. Зачем же им тогда стрелять? Тем более на территории, близкой к Агдаму, где к тому времени было достаточно сил, чтобы выйти и помочь людям» 26 .
Почти 10 лет спустя азербайджанский экс-президент подтвердил свою мысль в интервью журналу «Новое время»: «Было очевидно, что расстрел ходжалинцев был кем-то организован для смещения власти в Азербайджане» 27 .
Независимый азербайджанский оператор Чингиз Мустафаев, проводивший съемки 28 февраля и 2 марта 1992 года также усомнился в официальной версии и начал свое собственное расследование. Однако в июне 1992 года он был убит при съемках боевых действий при невыясненных обстоятельствах.
Другой азербайджанский журналист Эйнулла Фатуллаев из оппозиционного независимого журнала «Монитор» в феврале 2005 года провел десять дней в НКР и на прилегающих территориях, о чем поведал в своих материалах и интервью. Он также позволил себе усомниться в правдивости официальной версии Баку о гибели группы ходжалинских жителей:
«…Как-то несколько лет тому назад, я встретился с ходжалинскими беженцами, временно проживающими в Нафаталане, которые открыто признались мне…что еще за несколько дней до наступления армяне непрерывно по громкоговорителям предупреждали население о планируемой операции, предлагали гражданскому населению покинуть поселок и выйти из окружения через гуманитарный коридор, вдоль реки Каркар. По словам самих ходжалинцев, они воспользовались этим коридором, и действительно, находящиеся за коридором армянские солдаты не открыли по ним огонь. Некоторые солдаты из батальонов НФА почему-то вывели часть ходжалинцев к селу Нахичеваник, который в тот период находился под контролем аскеранского батальона армян. А остальная часть была накрыта у подножья Агдамского района артиллерийским залпом.
…Ознакомившись с географической местностью, с полной убежденностью могу сказать, что домыслы об отсутствии армянского коридора лишены оснований. Коридор действительно был, иначе полностью окруженные и изолированные от внешнего мира ходжалинцы никак не смогли бы прорвать кольца и выйти из окружения. Но, преодолев местность за рекой Каркар, вереница беженцев разделилась, и почему-то часть ходжалинцев направилась в сторону Нахичеваника. Похоже, что батальоны НФА стремились не к освобождению ходжалинцев, а к большей крови на пути к свержению А.Муталибова» 28 .
Через несколько дней после публикации в «Мониторе» первого репортажа Э.Фатуллаева из Нагорного Карабаха, 2 марта 2005 года в подъезде собственного дома в Баку неизвестным был застрелен редактор журнала Эльмар Гусейнов. «Монитоp» слыл самым pадикальным оппозиционным жуpналом и имел самый высокий тиpаж сpеди азербайджанских еженедельников. Критика журналом правящих властей АР неоднократно вызывала ответные действия в виде политических и судебных преследований как самого редактора, так и других журналистов, финансовых санкций, временного закрытия журнала. Однако до покушения дело не доходило. Это случилось лишь после публикации в «Мониторе» репортажей Фатуллаева.
Сам Эйнулла Фатуллаев на момент сдачи книги вот уже почти два года как находился в тюрьме, осужденный по целому букету обвинений, в том числе и в государственной измене…
На кадрах хроники, показанной на заседании «Мемориала», среди убитых было видно много детей. Их было едва ли не половина всех убитых, снятых на видеокамеру в поле между армянским Нахичеваником и азербайджанским Агдамом.
В главе «Резня в Сумгаите» мы приводили слова армянского журналиста Самвела Шахмурадяна, который посвятил несколько лет расследованию сумгаитских событий, о том, что при армянских погромах в Сумгаите и Мингечауре не было жертв среди детей: «Хотя попытки были. Останавливали бандитов не только мольбы родителей, но и упоминания других членов банды, что детей мы не убиваем... Я беседовал с тяжело раненной женщиной. Что стало с мужем – она не знает. В последний раз она видела его лежащим в крови. Но когда она молила бандитов не трогать детей, ей сказали: «Детей мы не трогаем. Разве мы армяне? Мы не армяне» 29 .
Очевидно, замечание погромщиков о том, что детей они не трогают, так как «они - не армяне», означало, в соответствии с логикой организаторов и идеологов погромов, что «армяне убивают азербайджанских детей». Если еще в 1988 году в азербайджанских массах в ходу были подобные разговоры и слухи (наподобие «вагона детей с отрубленными пальчиками»), то можно представить себе, каким убедительным аргументом «варварства армян» стал для азербайджанского общества факт массовой гибели ходжалинцев, в том числе многих детей.
Сравним отношение официальной азербайджанской пропаганды к двум трагедиям: резне в Сумгаите и гибели жителей Ходжалу на поле близ Агдама.
Сумгаит. В большом городе, на глазах десятков тысяч людей на протяжении трех дней происходили сначала митинги с антиармянскими лозунгами и подстрекательскими призывами, а потом армянские погромы. Многие сотни людей дали показания как свидетели, десятки были арестованы, прошел ряд судебных процессов. Официальная азербайджанская пропаганда утверждает: погром организовали «армянские националисты», чтобы дискредитировать азербайджанцев.
Ходжалу. На удалении 11-12 км от этого населенного пункта, в чистом поле, на нейтральной полосе между постами карабахских армян и азербайджанских вооруженных формирований неизвестные расстреливают группу отступающих жителей Ходжалу. Все происходит без свидетелей. Известно, - и это признают в Баку высокопоставленные лица, - что карабахские силы оставили коридор для отступления мирных жителей, по которому сотни ходжалинцев успешно вышли к азербайджанским позициям близ Агдама. Сам доступ карабахских армян к месту массового убийства практически невозможен. Между тем, через день кто-то снова возвращается на поле, чтобы осквернить некоторые трупы перед новым посещением места трагедии иностранными журналистами.
Официальная азербайджанская пропаганда и в этом случае однозначно утверждает: убийство – дело рук армян, хотя в эту версию не верят даже многие из бывших азербайджанских руководителей. Выше мы привели мнение экс-президента Муталибова. А экс-министр обороны АР Рагим Газиев сказал, что в Ходжалу «была подготовлена ловушка для Муталибова».
Тем самым, устроители массового убийства ходжалинцев достигли сразу двух целей: убрали ставшего ненужным после распада СССР А.Муталибова и получили повод начать шумную кампанию по обвинению армян в бесчеловечных методах ведения войны.
При этом как бы отходила на второй план страшная правда о том, что с 13 февраля азербайджанская армия начала методично разрушать из «Градов» 55-тысячный Степанакерт, жителям которого даже при желании уйти из блокадного Карабаха было просто некуда.
Все это вполне укладывалось в рамки ряда имевших место как ранее, так и позднее акций турецких спецслужб. Похожие акции имели место не только в Закавказье, но и на Балканах, где вмешательство спецслужб Анкары в войне в Боснии было вполне очевидным. Известно, что на протяжении осады сербами Сараево как минимум трижды некими спецслужбами были организованы крупные теракты, жертвами которых становились босняки-мусульмане.
«Каждый раз, когда западные державы готовятся к использованию силовых методов против сербов, сразу же выявляется «таинственное» массовое убийство. И всякий раз потрясающие воображение кадры распространяются по всему миру… средства массовой информации выносят обвинительный приговор, не затрудняя себя расследованием, а возмущенное против сербов общественное мнение одобряет все военные заготовки Запада» 30 .
В 1995 году, накануне начала бомбардировок силами НАТО позиций боснийских сербов, многие десятки людей в Сараево были убиты при попадании мины в очередь за хлебом на рынке в мусульманской части города. Однако позже выяснилось, что в этом случае, как и в двух других, сербские силы лишь голословно обвинялись: согласно докладам ООН и другим источникам, все три теракта совершили мусульманские националисты Изетбеговича, чтобы обвинить в кровопролитии противоположную сторону 31 .
Буквально перед самой сдачей этой книги в верстку из Белграда пришло сообщение об аресте лидера боснийских сербов Радована Караджича. В многочисленных репортажах НТВ и других российских программ, вероятно позаимствованных из западных теленовостей, прокрутили ролики времен боснийской войны. Во многих из них автор узнал запись 1995 года, сделанную сразу после взрыва мины на рынке в Сараево. Однажды уже опровергнутое, лживое обвинение вновь задействовано в нужный момент.
Между тем, лидер НФА Абульфаз Эльчибей (Алиев), вскоре после отставки Аяза Муталибова ставший президентом АР, ранее открыто заявлял: «Чем больше прольется крови, тем лучше будет сцементировано мужество и идеология нации». А патронируемая турецкими спецслужбами организация «Серые волки» имела свой азербайджанский филиал, чей лидер Искандер Гамидов стал при президенте Эльчибее министром внутренних дел АР.
То есть можно вполне уверенно предположить, что убийство ходжалинцев на поле близ Агдама - не что иное, как акция турецких и азербайджанских спецслужб, призванная оправдать в глазах мирового сообщества варварские методы ведения Баку войны с армянами Нагорного Карабаха.
Не случайно, еще в 1918 году представитель австро-венгерского военного пресс-центра в Османской Турции Стефан Штайгер сказал о методах турецкой пропаганды: «Перед организацией резни армянского населения турецкие гражданские и военные власти, как правило, распространяют ложь о том, что будто «армяне – это самые большие преступники в мире, а турки являются невинными жертвами армянского варварства». Примерно в таком духе и высказался турецкий премьер Сулейман Демирель на пресс-конференции в Москве 26 мая 1992 года. Автор этой книги тогда задал ему вопрос: отчего Турция заговорила о правах человека только сейчас (то есть после взятия Шуши и прорыва Лачинского коридора), а до этого, когда попирались права народа Нагорного Карабаха, хранила молчание? С.Демирель довольно резким тоном заявил, что не собирается обсуждать этот вопрос, поскольку «после геноцида в Ходжалу» и так все ясно».
А вот другое страшное событие этого же периода войны, многие свидетели которого остались в живых и дали соответствующие показания. Но «свободные СМИ» как на Западе, так и в России практически проигнорировали его.
В ночь на 10 апреля азербайджанская армия при поддержке бронетехники 23-й (Кировабадской) дивизии атаковала 3-тысячное приграничное село Марага Мардакертского района НКР. Отряд местной самообороны вынужден был отступить, и село на 4 часа перешло в руки азербайджанцев. Это произошло так быстро, что многие жители не успели отойти. Когда объединенные отряды самообороны освободили село, их глазам предстала чудовищная картина: обезображенные, распиленные на части трупы, сожженные тела, десятки угнанных в плен.
Баронесса Керолайн Кокс с группой членов организации «Международная христианская солидарность» находилась в то время в Нагорном Карабахе, и миссии стало известно о произошедшей трагедии. В книге К. Кокс и Джона Эйбнера «Этническая чистка продолжается. Война в Нагорном Карабахе» 32 говорится о посещении Мараги:
«Группа, выехавшая туда для сбора фактов, увидела находившихся в состоянии шока уцелевших жителей деревни, их сожженные и еще тлеющие дома, обугленные трупы и обнаженные человеческие кости, лежавшие там, где людям отрезали головы пилой, а тела сжигали на глазах членов их семей… Чтобы удостовериться в правдивости рассказанных историй, делегация попросила жителей вскрыть некоторые из свежих могил. Превозмогая боль и страдания, они сделали это, позволив сфотографировать обезглавленные и обуглившиеся тела…»
«На кадрах, сделанных в те дни в Мараге, запечатлены свидетельства произошедшей здесь ужасной резни: обезглавленные и расчлененные тела, останки детей, окровавленная земля и куски тел в тех местах, где азербайджанцы распиливали живых людей… Мы видели острые серпы с запекшейся кровью, которые использовали для расчленения» 33 .
По инициативе карабахской журналистки и руководителя студии «Млечный путь» Наринэ Агабалян к 15-летию трагедии Мараги был выпущен компакт-диск со страшными кадрами и свидетельствами. Н. Агабалян рассказала в интервью интернет-изданию «Кавказский узел» 34 , что, по материалам имеющихся данных, 10 апреля 1992 года в Мараге бы зверски убит 81 человек, взято в плен 67. Часть заложников была потом обменена, но судьбы многих так до сих пор и остались безвестными.
Как уже было сказано выше, имелись многие десятки очевидцев резни в Мараге. Человеческие тела, распиленные и разрубленные на части, сожженные, обезглавленные – все было зафиксировано на пленку. Какой же была реакция западных СМИ на трагедию, произошедшую в Мараге? Да никакой!
Рассказывает баронесса Керолайн Кокс: «Английская газета «Дейли телеграф» договорилась со мной об эксклюзивном репортаже (о трагедии Мараги – прим. автора) на своих страницах, поэтому я не обратилась в другие газеты. Однако проходило время, но публикации не было. Я позвонила главному редактору, и он сказал, что решил не печатать материал. «Но ведь несколько недель назад вы опубликовали репортаж о событиях в Ходжалу, почему не хотите печатать правду о трагедии в Мараге?» - спросила я. Он ответил: «Я не думаю, что мы должны торговать трагедиями, сохраняя баланс». И повесил трубку» 35 .
Почему западные, - прежде всего американские и британские СМИ - проявляли столь асимметричный подход в освещении карабахской войны? А позже – в отношении также и послевоенного периода?
Все очень просто: проблема Нагорного Карабаха интересовала их с точки зрения нарушений прав человека лишь тогда, когда ее муссирование шло на пользу дела дезинтеграции СССР. Когда это свершилось, новые независимые государства стали для Запада той опорой, которая позволяла ему не допустить возможной реставрации какого-либо союза на пространстве бывшего СССР. Тем более во главе с Россией, в отношении которой со стороны США и их союзников все постсоветские годы проскальзывали нотки раздражения и неприязни.
Когда на место советской армии, обстреливавшей и депортировавшей карабахские села, пришла азербайджанская национальная армия, повсеместно применяющая «Град» и авиацию против карабахцев, Нагорный Карабах и права его жителей более не интересовали атлантический альянс. Наоборот, страдания «новых демократий» от будто бы поддерживаемых Москвой «сепаратистов» как раз стали отвечать политической линии и Вашингтона, и Лондона.
В августе 1993 года парижская русскоязычная газета «Русская мысль» метко высказалась по этому поводу: «Любопытно, как армяне Нагорного Карабаха, в прошлом всегда удостаивавшиеся защиты «Монда», потеряли его симпатию с того момента, когда при помощи русских их положение как будто стало улучшаться. «Монд» теперь симпатизирует скорее Азербайджану, несмотря на то, что там «пришел к власти один из самых тяжеловесных гэбистов», как американская пресса называет Алиева. Действительно, о прошлом Алиева все известно, и будущее его – если он останется у власти – нетрудно предсказать, так же, как очень просто вычислить, в какую сторону будет направлена его политика. Не удивил бы нас и его союз с новоиспеченным демократом Шеварднадзе, который всегда пользовался почетом у западной прессы как «хитрый тайный проводник демократии», и сейчас эта пресса готова стать на его сторону и против Абхазии, о которой она мало что знает…» 36
Попытки апеллировать к мировому сообществу, чтобы отвлечь его внимание от осуществлявшихся в АзССР - Азербайджанской Республике этнических чисток и погромов осуществлялись официальным Баку и ранее. В главе «Первая кровь» мы уже говорили, что после январских 1990 года армянских погромов в Баку, превзошедших резню в Сумгаите, азербайджанская пропаганда вернулась к вопросу азербайджанских беженцев из Армянской ССР. При этом были использованы обычные для этой пропаганды ложь и дезинформация.
Подобный «вброс» в «демократические» СМИ, связанные с Западом, был предпринят уже упоминавшимся Арифом Юнусовым ровно через год после армянских погромов в Баку. Еще в 1991 году он опубликовал в еженедельной правозащитной газете «Экспресс-хроника» статью «Погромы в Армении в 1988-1989 годах» 37 . К статье прилагался поименный список из 215 граждан азербайджанской национальности, будто бы погибших в ходе погромов. Ранее было известно о 25 азербайджанцах, погибших в ходе событий в ноябре-декабре 1989 года в АрмССР.
Эти события носили характер вооруженных столкновений, в ходе которых жертвы были с обеих сторон, и после которых последовал массовый исход более 100 тысяч азербайджанского населения Армянской ССР (то есть всех азербайджанцев, за исключением тех, кто выехал ранее, обменяв свои квартиры, дома с бакинскими армянами). Они происходили в основном на севере республики, - 20 из 25 азербайджанцев и большинство из 17 армян погибли именно там, - вскоре после прибытия туда потока армянских беженцев из Кировабада и прилегающих армянских сел. Показательно, что в отличие от Еревана, где практически не было азербайджанского населения, в сельских районах АрмССР вообще не были дислоцированы внутренние войска, - хотя именно в сельской местности проживало более 90 процентов азербайджанских жителей республики.
К зиме 1991 года, когда появился материал Юнусова, армянский КГБ, как и азербайджанский, фактически вел самостоятельную политику, правда, не в русле, а против линии центра. В частности, весной 1991 года в Москве разгорелся скандал, когда выяснилось, что ереванские чекисты переправили большую часть неприкосновенного запаса оружия из своего арсенала в Нагорный Карабах.
По поручению шефа армянского КГБ Усика Арутюняна 38 была проведена тщательная дополнительная проверка по каждому указанному в списке Юнусова человеку. Выяснилось, что за исключением 25 реально погибших, остальные указанные в списке Юнусова лица не были жертвами столкновений или погромов. Они либо вообще никогда в республике не числились; благополучно выехали из нее (62 человека), и адреса проживания многих из них были известны; либо скончались в АрмССР еще до событий, скончались или погибли на территории АзССР и третьих республик СССР.
Например, один «убитый» выехал на жительство в РСФСР в 1987 году; другой переехал в Кустанайскую область Казахской ССР в 1984 г. и его адрес прилагался, и так далее. 20 человек, указанных, как убитые в ходе погромов, действительно скончались, но не в результате насильственной смерти. Причем один погиб в автокатастрофе еще в 1963 году, а другой, значившийся в «списке Юнусова» как «умерший от избиений», «18 марта 1988 г. во время выпаса скота на железнодорожном перегоне…попал под дрезину, в результате чего на месте скончался, при этом несчастном случае одновременно пало 17 голов мелкого рогатого скота» 39 .
По словам У.Арутюняна, «мы документально доказали, что составленный список… преувеличен почти в 10 раз. Неужели составители документа не задумывались над тем, что кощунствуют в отношении своего же народа, причисляя живых к мертвым? Думается, самое главное в этом случае – это добиваться истины для своего же народа. Хватит его озлоблять ложью, делать из него зверя» 40 .
Наконец, некоторые приведенные Юнусовым фамилии армянских функционеров были придуманы. Словом г-н А. Юнусов был уличен в преднамеренной лжи, что, впрочем, не мешает тем же западным журналистам и политологам ссылаться в своих работах на его фальсификации. Уже упоминавшийся Томас де Ваал в своей книге «Черный сад», говоря об исходе азербайджанцев из Армянской ССР, базируется именно на «списке Юнусова», опубликованном в «Экспресс-Хронике» 41 .
При этом, в предисловии к своей книге Т. де Ваал двулично призывает читателя «не заниматься выборочным цитированием отдельных отрывков из книги в угоду собственным политическим интересам» 42 . Воистину, дьявол кроется в деталях!
Циничные и голословные фальсификации и сегодня остаются на вооружении бакинского агитпропа. Давая в своих измышлениях изрядную фору А.Юнусову, кандидат исторических наук Исрафил Мамедов заявил по азербайджанскому телевидению 25 марта 2001 года: «В целом нигде не встретишь аналога трагедии, учиненной против азербайджанцев на территории нынешней Армении. Совсем недавно, 12 ноября 1988 года, в Спитакском районе, за несколько недель до землетрясения 70 азербайджанских детей (заметьте, речь опять-таки идет о детях – прим. автора) загнали в трубу и заварили ее концы. А 25 детей посадили в автобусы и куда-то отправили. В тот день убили 350 человек. Однако мир не знает об этом» 43 .

Военные мифы и байки

Рассуждения досужих журналистов и политологов на тему азербайджано-карабахского конфликта и тогда, и сегодня очень напоминают диалог Бальзаминова с предполагаемой тещей из фильма «Женитьба Бальзаминова», снятого по мотивам произведений Н. Островского:
«Вы читаете газеты?
- Читаю-с.
- Вот я хотела вас спросить, не читали вы ничего про Наполеона? Говорят, опять на Москву хочет!
- Ну, где же ему теперь-с. Он еще внове у себя не успел устроиться. Пишут, что дворцы, да комнаты отделывает.
- Ну, слава Богу. Да вот еще, скажите мне. Говорят, царь Фараон стал по ночам из моря выходить, и с войском. Покажется, и опять уйдет, покажется, и опять уйдет! Говорят, это перед самым концом!
- Очень может быть!
- Как жить на свете? Какие страсти! Времена-то какие тяжелые! Да, говорят, белый арап на нас поднимается, 200 мильенов войска ведет за собой!
- А откуда же он, белый арап?
- Из Белой Арапии!
- А! В газетах как-то глухо об этом пишут…»
Примерно в том же духе много лет действует и турко-азербайджанская пропаганда, сознательно искажая и препарируя события времен второй карабахской войны 1991-1994 годов в угоду целям и интересам пантюркизма.
Важнейший военно-политический миф, особенно часто используемый сегодня азербайджанской и турецкой пропагандой: Армения совершила агрессию против Азербайджана с целью захватить у последнего Нагорный Карабах.
Думается, все предыдущие главы данной книги, - о том, что предшествовало событиям 1988 года, как развивались события после 20 февраля того же года вплоть до распада Союза ССР, - сами по себе опровергают этот миф. Прибавим к этому и некоторые важные детали периода военных действий.
С конца сентября 1991 года по 18 мая 1992 года НКР находилась в полной блокаде. Связь с «материковой» Арменией была возможна лишь вертолетами. Никакую тяжелую боевую технику перебросить вертолетами гражданской авиации Ми-8 невозможно. Невозможно перебросить ее (кроме разве что отдельных видов орудий или установки «Град») и вертолетами Ми-26, которые, к тому же были только в распоряжении армии и лишь изредка выделялись для перевозки раненых, больных и эвакуируемых.
В марте 1992 г., кстати, такой вертолет, перевозивший раненых и больных их Шаумянского района Нагорного Карабаха в Ереван, был обстрелян ракетами азербайджанскими боевыми вертолетами Ми-24 над Кельбаджарским районом и совершил аварийную посадку; при этом погибли более 20 человек, а десятки были ранены.
В том же месяце летчик-наемник, управлявший боевым самолетом азербайджанских ВВС, обстрелял Як-40 «Армянских авиалиний», направлявшийся из Степанакертского аэропорта в Ереван с ранеными и больными на борту. Летчики смогли посадить поврежденный самолет на брюхо в аэропорту армянского райцентра Сисиан, в Зангезуре; всех пассажиров удалось спасти.
Из приведенных выше фактов видно, насколько труднопреодолимой была блокада края в первой половине 1992 года. Поэтому реально усилить карабахские силы самообороны могли лишь армянские добровольцы со стрелковым оружием и легкой артиллерией, которые с риском для жизни попадали в НКР на вертолетах гражданской авиации через азербайджанский «санитарный кордон».
18 мая отряды карабахских армян со стороны Шуши достигли Лачина, за которым, в местечке Забух и соединились с отрядами самообороны из Горисского района Республики Армения. То есть наступление шло из глубины Нагорного Карабаха в направлении Лачина, а не наоборот.
Азербайджанские артиллерия и авиация (отметим, что боевых самолетов тогда у армянской стороны не было вовсе) на протяжении всего 1992 года и в начале 1993 года обстреливали и бомбили приграничные районы РА. Особенно пострадал тогда приграничный 50-тысячный армянский город Кафан, административный центр Зангезура, который подвергался авиационным налетам и обстреливался из орудий и минометов. В октябре-ноябре 1992 года Кафан обстреливали почти ежедневно; в один из обстрелов снаряд разорвался в очереди за хлебом, убив сразу 28 человек.
Велся интенсивный обстрел восточного побережья озера Севан, особенно города Красносельска, где жило много этнических русских, так называемых молокан. Эти обстрелы особенно усилились, когда азербайджанская армия в августе 1992 года захватила армянское село Арцвашен того же Красносельского района, расположенное анклавом в 46 км 2 вне основной территории района. В сталинские времена этот большой населенный пункт, занимавший важное стратегическое положение, из части территории Армянской ССР превратился в анклав на территории АзССР.
То есть в 1992 году независимая Азербайджанская Республика захватила часть территории также независимой Республики Армения, но этот факт не получил никакой оценки со стороны таких международных организаций как ОБСЕ и ООН!
Прибывший, по просьбам местного русского населения, в город Красносельск во время обстрелов российский посол Владимир Ступишин заявил в декабре 1992 года: «Нет такой идеи, во имя которой можно жертвовать чужие жизни, загонять женщин и детей в подвалы, громить гражданские объекты, оставлять людей без света, без хлеба, без тепла. А если она, такая идея есть – это преступная идея» 44 .
Впрочем, тут надо иметь в виду, что в Баку вовсе не считали и не считают варварские бомбардировки мирного населения в период войны чем-то недопустимым. С точки зрения бакинских правителей, то, где это происходило (включая армянский Зангезур) являло собой «азербайджанские земли», над которым надо было восстановить «ранее утраченный суверенитет». А инородное население было ненужным приложением к этим территориям, с которым «хозяева» могли поступать, как им заблагорассудится.
Не извлекая уроков из прошлого, азербайджанские руководители и сегодня продолжают рассуждать примерно в таком же духе.
Интересные факты относительно истинного вектора агрессии можно почерпнуть и из собственно азербайджанских источников. Так, в 1995 году азербайджанский Центр стратегических и международных исследований издал книгу Джангира Араслы «Армяно-азербайджанский конфликт. Военный аспект». В книге есть любопытный документ: таблица № 4 «Начало применения современных вооружений и форм ведения боевых действий сторонами конфликта». Из таблицы следует, что «защищающийся от агрессии Армении» Азербайджан первым в ходе войны применил:

• реактивную систему залпового огня БМ-21 «Град» (13 января 1992 года);
• вертолет огневой поддержки Ми-24 (13 февраля 1992 года);
• тактический вертолетный десант (5 марта 1992 года);
• штурмовик Су-25 (8 мая 1992 года);
• парашютный десант (18 сентября 1992 года).

По данным того же Джангира Араслы, армянская сторона первой применила лишь переносной зенитно-ракетный комплекс «Игла». Как известно последний – оружие не наступательное, а предназначенное к использованию против авиации противника. 30 января 1992 года им был сбит вертолет Ми-8, перевозивший подразделение азербайджанских солдат из Агдама в Шушу, вскоре после неудачного нападения на армянское село Каринтак близ Шуши.
Как видим, конкретные цифры и факты свидетельствуют не об «агрессии Армении против Азербайджана», а скорее об агрессии последнего против Нагорно-Карабахской Республики и Республики Армения.
Еще об одном мифе. На обывательском уровне многие в Азербайджанской Республике вполне искренне убеждены, что их страна проиграла войну не карабахским армянам, которых поддерживали армянские добровольцы, и даже не «Армении-агрессору». А, оказывается… России!
Миф этот был порожден нежеланием азербайджанского массового сознания, особенно представителей молодого поколения, смириться с мыслью, что «широко шагающий» Азербайджан проиграл войну армянам, которые, по ложному убеждению, почему-то считались неспособными к войне. Хотя известно, что и в царское, и в советское время они достаточно хорошо проявляли себя в войнах, в то время как «кавказских татар», как и других мусульман Кавказа и Туркестана, при царе в армию не призывали вовсе.
Возможно, здесь сыграла злую шутку советская пропаганда, которая в целях недопущения сепаратизма в Армянской ССР десятилетиями небезуспешно вдалбливала в сознание местного социума мысль о жертвенной природе армянского народа, его неспособности к каким-либо самостоятельным шагам без помощи Кремля. Любопытный факт: в годы советской власти из традиционного армянского костюма напрочь исчезло оружие. Хотя на дореволюционных фотографиях танцевальные и хоровые коллективы из той же Шуши всегда были облачены в традиционный горский костюм с кинжалами.
Миф о «российской руке», хотя и очень живуч в азербайджанском социуме, разбивается совсем просто. Боевые потери с армянской стороны известны практически поименно. В ходе войны погибли 5856 бойцов, из них 3291 жителя НКР (56% погибших). Остальные 2565 погибших, за исключением чуть более сотни граждан зарубежных стран (преимущественно армянского происхождения), были гражданами Республики Армения. Среди погибших были и несколько десятков добровольцев русской и других «неармянских» национальностей из стран СНГ.
Среди погибших с армянской стороны были также 1264 мирных жителя НКР, - их подавляющее большинство, - и приграничных районов Республики Армения. 596 человек – военных и гражданских (среди последних почти исключительно граждане НКР) пропали без вести.
С азербайджанской стороны, по разным данным, потери только погибшими составили от 25 до 30 тысяч человек. Кстати, в годы войны официальный Баку подчас скрывал истинные размеры своих потерь, объявляя погибших пропавшими без вести и будто бы находящимися в плену в «армянских застенках». Тем самым бедных родственников погибших обнадеживали, а на внешний мир азербайджанская пропаганда распространяла небылицы про тайные лагеря военнопленных, где у узников изымают внутренние органы для продажи за рубеж.
Если Азербайджанская Республика вела войну не с армянами Карабаха и вообще не с армянами, а «с российской армией», то где списки российских потерь, почему об этом до сих пор ничего не известно?
И если те немногочисленные славяне, что сложили голову, защищая Карабах, и есть потери «российского экспедиционного корпуса», то откуда взялись столь большие потери с азербайджанской стороны? То есть, если верить этому мифу, «русским» азербайджанская армия проиграла, потеряв тысячу погибших своих граждан на одного погибшего «агрессора». Так не логичнее ли Азерагитпропу согласиться с реальными цифрами потерь реального противника – карабахских и «армянских» армян?
Наконец, еще один миф. Распространяя еще с советских времен небылицы об участии на армянской стороне иностранных наемников, включая «негров», «арабов» и пресловутых «прибалтийских снайперш», официальный Баку неуклюже пытался отвлечь внимание от массового применения наемников азербайджанской армией.
Последнее обстоятельство было обусловлено непопулярностью войны у большинства азербайджанцев, которых в большинстве своем сгоняли в армию силой. Первый посол Российской Федерации в Республике Армения Владимир Ступишин 30 сентября 1992 года, посетив в составе российской делегации во главе с премьер-министром Егором Гайдаром Баку, позднее вспоминал в своих мемуарах: «Шония (Вальтер Шония, посол РФ в Азербайджанской Республике – прим. автора) познакомил меня с некоторыми азербайджанскими чиновниками, которые с ходу обрушились на армян… вменяя им в вину… использование наемников на войне с бедным, несчастным Азербайджаном. Я, естественно, напомнил им о русских и украинских пилотах, летающих на азербайджанских самолетах и даже попадающих в плен к нехорошим карабахцам 45 …
Собеседник пытался убедить меня в том, что азербайджанская молодежь чуть ли не с энтузиазмом стремится на карабахский фронт. Да, отреагировал я, наверное, от этого энтузиазма у многих погибших дырки в затылках. Азербайджанец аж поперхнулся. Видно, таких возражений ему слышать не приходилось» 46 .
Вообще, надо сказать, что основным принципом турко-азербайджанской пропаганды был и остается принцип «мартышки». «Мартышкой» на журналистском жаргоне называли раньше (когда еще не было компьютеров и принтеров) зеркальный отпечаток текста, остававшийся на оборотной стороне машинописного листа при неправильном расположении за ним листа копировальной бумаги.
Так вот «мартышка», перевертыш, в пропаганде – это приписывание врагу собственных проблем, грехов или намерений и собственных тайных желаний, а также их поддельное озвучивание будто бы противной стороной. Среди конкретных примеров здесь и «агрессия против Азербайджана», «утроенный армянами погром в Сумгаите», «зверства армян в Ходжалу», армянские «наемники-арабы» и прочее. При этом методы дезинформации остаются одинаковыми, что двадцать лет назад, что сегодня.
Вот, например, азербайджанское агентство «Тренд» распространяет на сайте bakililar.az интервью с бывшим военным комендантом района чрезвычайного положения НКАО и прилегающих районов АзССР генерал-майором Генрихом Малюшкиным. Тем самым, который отличился репрессиями и лживыми попытками опровергнуть очевидные факты миссии «Мемориала» летом 1990-го. Этот военный пенсионер – частый гость посольства Азербайджанской Республики в Москве и периодически выдает Азерагитпропу очередную порцию лжи.
Отставной генерал-майор фантазирует на заданную корреспондентом тему: «Откуда Вам было известно, что на армянской стороне воевали наемники? - Когда нам удавалось их обезвреживать, то мы старались говорить с ними, даже с помощью переводчика на армянском языке. Но они ничего не понимали. Было ясно видно, что это – наемники. В основном, арабы». Ну, чем не белый арап из «Женитьбы Бальзаминова»?
Между тем, на азербайджанской стороне воевали совсем не мифические, никем не виденные и не представленные живыми или мертвыми публике «негры», «арабы» и «белокурые бестии - снайперши». А вполне реальные летчики и танкисты из бывшей 4-й армии, турецкие военные советники, чеченские отряды во главе с Шамилем Басаевым и до полутора тысяч афганских моджахедов из племен, подчинявшихся мятежному премьер-министру страны Гульбетдину Хекматияру. Многие из наемников были убиты, захвачены, их документы и свидетельства стали достоянием местных и иностранных СМИ.
Турецкие советники тренировали азербайджанские части и подразделения, стараясь не принимать непосредственного участия в боевых действиях, хотя была информация о ряде диверсионных рейдов, в которых принимали участие турецкие «коммандос». В самой Турции прошли подготовку и переподготовку тысячи азербайджанских солдат, в том числе ветеранов Афганской и других локальных войн советского периода.
Лично Ш. Басаев неоднократно рассказывал в своих многочисленных интервью о своем участии в азербайджано-карабахской войне, а десятки чеченских бойцов были убиты и взяты в плен карабахцами в ходе боевых действий. Многие пленные чеченцы были переданы приехавшим в Степанакерт эмиссарам из Грозного после их заверений о прекращении вмешательства в азербайджано-карабахский конфликт.
В ходе боевых действий в 1993-1994 гг. Армией обороны Нагорного Карабаха были также захвачены документы, в том числе служебная переписка командиров ряда частей азербайджанской армии, где говорилось о численности афганских моджахедов и связанных с ними проблемах.
Вот некоторые выдержки их этих документов (с сохранением стиля и орфографии), которые были представлены карабахской стороной посредникам, в Минскую группу ОБСЕ по Нагорному Карабаху в качестве доказательства использования официальным Баку иностранных наемников.
Из приказа и.о. заместителя начальника Генерального штаба вооруженных сил АР полковника И.Асламова:
«Призвать из запаса 50 (пятьдесят) военнообязаных-переводчиков со знанием персидского языка 47 и направить в распоряжение командира войсковой части 160 уч. Центра «Герань». 19.08.1993 г.»
Названная воинская часть в советское время была учебным центром, где проходили подготовку и тренировались военнослужащие Кировабадской дивизии ВДВ и расквартированной там же бригады спецназа ГРУ. Приватизированная азербайджанской национальной армией, «Герань» была одной из нескольких воинских частей, где перед направлением на фронт проходили переподготовку наемники-афганцы. Ниже приводится ряд документов с сохранением орфографии оригинала.
Из книги приказов в/ч № 160 за 03.08 – 09.09. 1993 года.
«На котловом довольствии стоит 691 человек. Из них:

1. Войсковой часть 160: офицеры – 25, прапорщики – 3, сержанты – 65, солдаты – 31, прикоман. – 53.
2. Танковый батальон: офицеры – 17, прапорщики – 15, сержанты – 15, солдаты – 80, прикоман. – 3.
3. Муджахеды – 453».

«Приказ № 129 05 сентября 1993 года. Учебный центр Герань. По строевой части.
…Полагать убывшими в военный госпитал в гор. Гянджа в/ч 230 c 05.09.1993 г. 27 (двадцать семь) муджахедов на стационарное лечение».
Командир в/ч 160 полковник Д. Лятифов в рапорте на имя начальника Генштаба вооруженных сил АР от 2 октября 1993 года жалуется на афганский «спецконтингент»:
«Требуют: дополнительно по одному одеялу; сигареты с фильтром (от «Астры» категорически отказываются); обувь и обмундирование; туалетное мыло и мочалки; зубную пасту и крем для обуви; легковые машины (такси); специи для приготовления плова; имеющийся на складе чай их не устраивает; птицу и молочные изделия, яйца…
Улучшения качества медицинского обслуживания, но полное отсутствие мед. оборудования в санчасти не позволяет. Посещаемость санчасти 1350 человек за период пребывание и 41 человек госпитализировано. Складывается впечатление, что приехали к нам лечиться, а не воевать.
Из-за малочисленности л/с части (всего 37 солдат, сержантов) затруднено несение службы… Приходится убирать за ними мусор, посуду, которая бросается где попало.
…Геранбойская исполнительная власть в виде гуманитарной помощи раздал 80 афтафа 48 и 30 чайников».
Криком отчаяния звучала заявка полковника Д. Лятифова начальнику тыла в/ч 200 от за № 236 от сентября 1993 года: «Для обеспечения дополнительных требований командования спецконтингента прошу Вас немедленно выделить следующие наименования: молоко, гатых, куры (живые), все необходимое для плова, электрическая мясорубка, зелень, болгарский перец, фрукты (разные), мед на завтрак, фасол свежая стручковая, баклажан, шомпала для приготовления шашлыка, друшляк. Вышеуказанные наименования выделить из расчета 460 (четыреста шестьдесят) человек».
Как уже отмечалось выше, всего в рядах азербайджанской армии в 1993-1994 годах находилось до полутора тысяч афганских моджахедов. Власти Афганистана отмежевалось от этих людей, ибо, как уже говорилось, они представляли оппозиционные официальному Кабулу силы мятежного премьера Хекматияра, поддерживаемого правительством Пакистана. Последний, кстати, оказывал Баку помощь в подготовке собственных летчиков, которых изначально у азербайджанской армии не было, за единичными исключениями, а также активно выступал с поддержкой позиций Баку на международной арене.
Моджахеды особенно активно использовались азербайджанской стороной при борьбе с танками и бронетехникой Армии обороны НКР, особенно при контрнаступлениях последней. Многие моджахеды полегли на поле боя. Несмотря на то, что сдаваться в плен было не в правилах «борцов за веру», один из них - некий Бахтияр из Мазари Шарифа – был таки захвачен живым и наглядно, так сказать, продемонстрирован мировому сообществу (впоследствии он был отпущен). Интервью с пленным моджахедом были опубликованы тогда в ряде российских и зарубежных СМИ.
Азербайджанской же стороне так и не удалось предъявить международному сообществу доказательств участия наемников с армянской стороны. Считать же таковыми сражавшихся на карабахской стороне немногочисленных добровольцев-славян, являющихся гражданами других стран, было проблематично, так как они практически не получали вознаграждения за свое участие в боевых действиях. Да и какие такие вознаграждение и особые условия (вспомним запросы моджахедов и беспрекословное стремление азербайджанских «отцов-командиров» их удовлетворить) могли быть в блокадном, голодном, воюющем Карабахе?
Люди эти, за исключением отдельных откровенных авантюристов, оказались в Карабахе осознанно, исходя из собственных взглядов и убеждений. Между прочим, отдельные «убежденные люди» встречались и на азербайджанской стороне, но они были в ничтожном меньшинстве на фоне многочисленных и хорошо оплачиваемых наемных специалистов: летчиков, танкистов, артиллеристов.
Еще менее подходили на роль наемников немногочисленные армяне-добровольцы из зарубежных стран, как, например прославившийся и погибший на карабахской войне уроженец США Монте Мелконян (Аво). Ведь все они, так или иначе, были потомками жертв геноцида армян в Османской Турции и пришли в Карабах защитить своих соотечественников от угрожавшей уже им подобной участи.
Наивно ведь полагать, что случись нечто, подобное Сумгаиту и операции «Кольцо» с русским населением какой-либо страны СНГ, среди местных комбатантов не нашлось бы российских и русских добровольцев, не правда ли?
Наверное, совсем не случайно в годы карабахской войны с армянской стороны воевало немало женщин, а также ветеранов Великой Отечественной войны. В числе последних были и почти двадцать ветеранов прославившейся в годы той войны 89-й армянской Таманской дивизии, - единственной из национальных дивизий, участвовавшей в штурме Берлина.
Наиболее удивительной кажется судьба генерал-лейтенанта Христофора Иваняна. Уроженец Тбилиси, Иванян закончил Вторую мировую в Праге, 25-летним полковником, начальником артиллерии 128-й стрелковой дивизии. Затем были самые разные воинские должности и места службы, звание генерал-майора. Был уволен в 1978 году в отставку «по возрасту» с должности командира ракетно-артиллерийских войск Забайкальского военного округа. На деле Иваняна уволили за отказ подписать документ, свидетельствующий о важной роли Л. И. Брежнева в операции по освобождении Керчи в 1944-м, за которую сам Иванян заслуженно получил орден Суворова 3-й степени. А собирали подписи генералов-ветеранов Великой Отечественной в преддверии награждения Брежнева в том же 1978 году орденом Победы, которым наградили всего несколько человек, включая Иосифа Сталина и Георгия Жукова.
К началу карабахской войны военный пенсионер Иванян проживал в Ленинграде. В 1992 году 72-летний генерал-майор отправился в Нагорный Карабах, где лично принимал участие в боевых операциях, создал артиллерийский учебный центр, через который пошли тысячи солдат и офицеров. После карабахской войны генерал-лейтенант Иванян еще какое-то время командовал одной из бригад армянской армии, будучи старейшим по возрасту офицером в армии и выйдя в отставку уже под 80 лет. После его кончины в 2000 году его именем был назван населенный пункт и военно-спортивный лицей в Нагорном Карабахе.
Вот одна из многих реальных историй, в которую трудно сразу поверить. Куда до ней рукотворным мифам?
Между тем, чем больше лет проходит со времени окончания азербайджано-карабахской войны 1991-1994 годов, тем больше мифов и небылиц плетется задним числом силами, поистине с дьявольским неистовством отвергающими реалии, которые сложились волей и силой духа народа, сбросившего с себя цепи колониального рабства.

_____________________________

1 «Статус Нагорного Карабаха в политико-правовых документах и материалах». Библиотека центра русско-армянских инициатив. Ереван: 1995, стр. 69-70
2 «В Железноводске – о Карабахе», «Известия», 23.09.1991 г.
3 «Известия», 22.11.1991 г.
4 «Народу надо сказать, почему происходит все это», «Союз», № 48, ноябрь 1991 г., стр. 6
5 «Статус Нагорного Карабаха в политико-правовых документах и материалах». Библиотека центра русско-армянских инициатив. Ереван. 1995, стр. 88-89
6 Ученые записки, выпуск 2. Непризнанные государства Южного Кавказа. МГУ им. М.В. Ломоносова. Москва. 2008, стр. 63
7 «Бакинский рабочий», 07.01.1992 г.
8 Т.Мусаев, указ. статья, стр. 70.
9 Там же, стр. 68-69.
10 «Известия», 28.11.1991 г.; А. Манасян, «Конфликт между Азербайджаном и НКР в правовом контексте распада СССР», «Голос Армении», 16.07.1993 г.
11 А. Манасян, «Конфликт между Азербайджаном и НКР в правовом контексте распада СССР», «Голос Армении», 16.07.1993 г.
12 В.Ступишин. Моя миссия в Армению. Москва. Academia. 2001, стр. 49
13 «Известия», 19.06.1992 г.
14 В. Мухин «Российская армия спешно покидает Азербайджан», «Независимая газета», 12.08.1992 г.
15 «Независимая газета», 17.11.1992 г.
16 «Известия», 08.09.1992 г.
17 «Известия», 04.06.1992 г.
18 Захаров В.А., Арешев А.Г. Признание независимости Южной Осетии и Абхазии: политико-правовые аспекты, часть 1. Москва: Международный гуманитарный фонд «Знание». 2008. С. 83.
19 Дзугаев К. Южная Осетия: созидание чуда // Кавказский эксперт. 2006. № 4. С. 21.
20 «Русская мысль», Париж, 10.04.1992 г.
21 Интервью В.Казимирова информационному агентству PanARMENIAN.Net от 17.09.2007 г.
22 http://www.nkr.am , 07.07.2008 г.
23 «Коммерсантъ», 29.11.2007
24 А.В.Шишов. «Военные конфликты XX века». Москва: Вече, 2006, стр. 521
25 Н.Зенькович. Ильхам Алиев. Взгляд из Москвы. Москва: «Яуза»-«ЭКСМО», 2008, стр. 448
26 «Я гуманист. В душе», «Независимая газета», 02.04.1992 г.
27 «Новое время», 06.03.2001 г.
28 Эти фрагменты из репортажа Фатуллаева, опубликованного на сайте «Реальный Азербайджан».
29 Сумгаит…Геноцид…Гласность? Ереван. Общ. «Знание» АрмССР. 1990 , стр. 53-54
30 Мишель Коллон. Нефть, PR, война. Крымский мост-9д. Москва. 2002. стр. 11
31 Там же, стр. 13
32 Caroline Cox and John Eibner. «Ethnic Cleansing in Progress: War in Nagorno Karabakh».
33
34 Опубликовано на сайте 09.04.2007 г.
35 Из интервью К.Кокс газете «Голос Армении», 07.04.2001 г.
36 Цитируется по перепечатке в газете «Армянский вестник», № 9 (56), сентябрь 1993 г, стр. 1
37 «Экспресс-хроника», № 9, 26.02.1991 г.
38 У.Арутюнян впоследствии погиб в авиакатастрофе самолета А-320 «Армянских авиалиний» близ Сочи, 3 мая 2006 года
39 «Погромы в Армении: суждения, домыслы и факты», «Экспресс-хроника», № 16, 16.04.1991 г.
40 Там же
41 «Черный сад. Армения и Азербайджан между миром и войной». Москва. «Текст». 2005, стр. 97
42 Там же, стр. 13
43 Расшифровка передачи была опубликована в органе управления делами президента АР газете «Бакинский рабочий», в номерах за 27-30.03.2001 г.
44 В.Ступишин. Моя миссия в Армению. Москва: Academia. 2001, стр. 160-161
45 За время войны несколько летчиков-наемников были взяты в плен. Об одном из них, украинце Ю.Биличенко, приговоренном к смерти, но затем помилованном, немало сообщалось в СМИ РФ
46 В.Ступишин. Моя миссия в Армению. Москва: Academia. 2001, стр. 61-62
47 Персидский, или фарси является близкородственным дари - наиболее распространенному языку в Афганистане
48 Афтафа – специальный сосуд с удлиненным узким горлом, используемый на исламском Востоке в целях личной гигиены

Происхождение: Шахназаров (Мелик-Шахназаров) Андрей (Андраник) Павлович родился 24.07.1887 г. Уроженец г. Ставрополь. Армянин, из дворян (из семьи офицера). Отец - Шахназаров (Мелик-Шахназаров) Павел Дмитриевич, впоследствии генерал-лейтенант.

Образование: Варшавский Суворовский кадетский корпус (1906 г.), Николаевское кавалерийское училище (1908 г., по 1-му разряду.), ВАК при Военной академии РККА (1924 г.), КУВНАС при Военной академии РККА им. М.В. Фрунзе (1929 г.).

Юнкер, Михайловское артиллерийское училище (1906 г.). Переведен в Николаевское кавалерийское училище. Выпущен из портупей-юнкеров корнетом (1908 г., ст.06.1907 г.) в 5-й гусарский Александрийский полк (г. Калиш) 5-й кавалерийской дивизии; Варшавский военный округ. Поручик (06.12.1913 г.). Награжден орденом Св. Станислава 3 ст. (18.02.1914 г.). Участник Первой мировой войны, 5-й гусарский Александрийский полк 5-й кавалерийской дивизии; Северо-Западный, Юго-Западный, Северный фронты. Командир эскадрона. Последовательно произведен в штабс-ротмистры, ротмистры (как Георгиевский кавалер, в 1915 был произведен в чин ротмистра вне очереди) и подполковники, награжден орденами Св. Георгия 4-й ст. (за подвиг, совершенный 22.08.1914 г.; 02.06.1915 г.), Св. Анны 4-й ст. с надписью "За храбрость" (25.01.1917 г.), 3-й ст. с мечами и бантом (04.03.1915 г.), 2-й ст. с мечами (09.06.1916 Г.), Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом,Св. Станислава 2-й ст. с мечами (27.02.1915 г.) и мечами и бантом к имеющемуся ордену Св. Станислава 3-й ст. После введения в армии выборного начала в 11.1917 г. избран подчиненными на ту же должность.

Командир 1-го дивизиона 1-го Армянского конного полка (г. Тифлис) Армянской конной бригады; Армянсий армейский корпус, впоследствии - армия Республики Армения (1918-19 г.). Командир 1-го Армянского конного полка (г. Александрополь) Армянской конной бригады (с 1919 г.). Полковник. Участник грузино-армянского вооруженного конфликта (12.1918-01.1919 г.) и армяно-турецкой войны 1919-1920 г. Участник Карсской операции. В боях получил контузию. В ходе Александропольского восстания (05.1920 г.) в составе гарнизона перешел в подчинение ревкома. После провала восстания под угрозой ареста бежал в Грузию. Жил в г. Тифлис.

После установления Советской власти в Армении (11.1920 г.) привлечен наркомвоеном и предсовнаркома Армянской ССР А.Ф. Мясникяном (Мясниковым) на службу в Красную армию Армении (в период пребывания последнего в Тифлисе). Военный представитель Армянской ССР в Грузии; начальник штаба и член коллегии Народного комиссариата по военным делам Армянской ССР; для особых поручений при наркоме по военным делам Армянской ССР (01.-07.1921 г.). Командир Армянской кавалерийской бригады (с 07.1921 г.) и Армянской сводной бригады (с 11.1921 г.). Командир Армянской стрелковой дивизии (г. Эривань), Отдельная Кавказская, с 17.08.1923 г. Кавказская Краснознаменнная армия (с 09.1922 г.). Начальник командного факультета Военно-воздушной академии РККА им. проф. Н.Е. Жуковского (с 03.1931 г.). Командир 81-й Калужской стрелковой дивизии (г. Калуга), Московский военный округ (с 05.1931 г.). Командир 2-й Белорусской стрелковой дивизии (г. Минск), Белорусский военный округ (с 02.1934 г.). Командир 16-го стрелкового корпуса (г. Могилев) Белорусский военный округ (с 01.1935 г.). Комдив (20.11.1935 г.). Член ЦИК Армянской ССР (ЗСФСР). Награжден орденом Красного Знамени (1928 г.) и орденом Красного Знамени Армянской ССР (1921 (1922) г.). Арестован 30.05.1937 г. Военной коллегией Верховного суда СССР 30.10.1937 г. по обвинению в участии в военном заговоре приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение в тот же день. Определением Военной коллегии от 29.03.1958 г. реабилитирован.

Примечания:

1. Мелик - титул, после 1917 г. превратившийся в часть фамилии.

2. На момент ареста - единственный беспартийный командир корпуса в РККА.

Главная > Документ

Ж урнал « Анив»,

N 6, 2006 год

Арсен МЕЛИК-ШАХНАЗАРОВ

1. ВАРАНДА - СЕРДЦЕ АРЦАХА

Варанда, или Варандское меликство - одна из исторических областей Арцаха, расположенная в юго-восточной части предгорий Малого Кавказа, в южной части Карабахского хребта. Будучи понятием не географическим, а скорее историко-политическим, Варанда являла собой с первой половины XYIII века самостоятельное феодальное княжество (далее - меликство), находившееся в вассальной зависимости от шахской Персии. Варанда и еще четыре подобных ей княжества-меликства составляли «Хамсу», или «пятерицу», - т.е. союз пяти меликств этой части Арцаха, именуемый по-армянски «Хамсаи меликутьюн» («меликства Хамсы»). Как известно, слово «мелик» является арменизированной формой арабского слова «малик», т.е. царь. Здесь уместно вспомнить Мсра-мелика из эпоса «Давид Сасунский», распространенное в арабском, и шире, мусульманском мире, имя «Малика», и производную от этих слов фамилию «Маликов», которой в Закавказье соответствует фамилия Меликян (Меликов). После арабского завоевания Армении «меликами» стали называться местные армянские владетельные князья-феодалы. Меликства существовали в самых разных частях Армении, но прежде всего в тех малодоступных ее районах, которые даже под верховной властью инородцев и иноверцев сохранили фактическую независимость. Так, армянские Арцах-Карабах и Зангезур были оплотом меликской власти в Восточной Армении. К концу XYII - началу XYIII века в центральной и южной частях Нагорного Карабаха уже сложились пять меликств, управлявшихся наследственными династиями князей-меликов, и представлявших собой некое подобие военно-политического союза. Этими меликствами, называемыми в армянской литературе также «гаварами» (гавар - самоуправляемая область, нечто вроде швейцарского кантона) были с севера на юг: Гюлистан, Джраберд, Хачен, Варанда и Дизак. Армянский романист-беллетрист и публицист Раффи (Акоп Мелик-Акопян, 1835-1888) в начале 1880-х гг. совершил путешествие по Нагорному Карабаху и прилегающим районам. На основании имевшихся исторических трудов, летописей, а также народных преданий, передававшихся из поколения в поколение рассказов глубоких стариков, бывших очевидцами событий конца XYIII - начала XIX веков, написал исследование по истории Нагорного Карабаха с 1600 по 1827 годы, которое было издано в Тифлисе под названием «Меликства Хамсы». Цитата из вышеупомянутой книги Раффи, на наш взгляд, кратко, но достаточно ярко характеризует жизнь меликств Хамсы того периода. «Каждый мелик был властелином своего гавара: он имел свою крепость и свои твердыни... В этом краю рядом с монастырями отрекшихся от мира отшельников возвышались княжеские твердыни, их грозные крепости, и крест соседствовал с мечом. Власть меликов была наследственной: после смерти отца бразды правления и титул «мелик» переходили к старшему сыну, а другие братья назывались беками. Здесь вместо закона правили воля властителя и народные обычаи, сохранившиеся в первозданном виде. Мелики обладали неограниченной властью над своими подданными, они имели право судить, наказывать и даже приговаривать к смерти. Мелики были связаны друг с другом как политическими, так и родственными отношениями, и таким образом, все пять княжеств Хамсы вместе составляли единый и целостный союз. Защищенные неприступными горами и дремучими лесами, они не позволяли ни одному мусульманину поселиться в своих владениях, и все население Карабаха состояло только из армян, число которых было весьма значительно». Варанда была вотчиной князей Мелик-Шахназарянов. В исторической литературе автору не доводилось встречать упоминаний о более или менее точных размерах территорий и количестве населении меликств Арцаха, однако, судя по ряду деталей, Варанда была крупнейшим по населению из пяти княжеств. Границы же меликств были весьма условными, часто менялись в зависимости от внешне- и внутриполитической обстановки в регионе. Все же о примерных границах Варанды говорится в ряде источников. В той же книге Раффи сказано, что «гавар... Варанда, простирается от реки Баллу-чай (арм. - Баллуджа) до горной зоны Дизапайта» (горная цепь в южной части карабахского хребта, на территории современного Гадрутского района Нагорно-Карабахской Республики). Южная граница по Раффи, впрочем, кажется сильно сдвинута на юг, ибо Дизапайт находился чуть ни в центре меликства Дизак; известно, однако, что ряд сел на севере нынешнего Гадрутского района действительно ранее входили в Варанду. Таким образом, если посмотреть на современную карту, станет ясно, что Варанда охватывала территории современных Мартунинского и Шушинского районов, почти половины Аскеранского, северной части Гадрутского районов НКР и части Лачинского района Нагорного Карабаха. Таким образом, площадь Варанды была никак не менее 1500 квадратных километров. Эта территория - и сегодня наиболее плотно заселенная часть Нагорного Карабаха; по сравнению с другими зонами края, на этой территории и в прошлом и сегодня находилось и находится наибольшее количество населенных пунктов, включая старую и современную столицы Нагорного Карабаха - города Шуши и Степанакерт. Интересно также, что в годы многочисленных войн и нашествий, Варанда в целом менее других районов Нагорного Карабаха подвергалась оккупации и разрушению неприятелем, так что многие сельские поселения края уже веками не знали разрушений и пожарищ. Так было в годы агрессии новообразованного Азербайджана и его турецких покровителей в 1918-20 гг., - речь, конечно, не идет о сожженной столице края Шуше и ее окрестностях, а о территории Варанды в целом. Так было и в годы войны за независимость 1991-94 гг., когда лишь 5-6 окраинных сел Аскеранского района, соседних с мощной Агдамской азербайджанской военной базой противника на недолгое время перешли под контроль противника. Край величественных гор и долин, лесов и альпийских лугов, а на востоке и юго-востоке - предгорий и холмов, сходящих на нет в обширную равнину, Варанда являет собой весьма пригодный для ведения сельского хозяйства регион с умеренно мягким климатом и значительным количеством земельных угодий, садов и плантаций. На территории Варанды находятся такие замечательные памятники армянской истории и культуры, как храм Амарас, который, по мнению Шагена Мкртчяна («Историко-архитектурные памятники Нагорного Карабаха», Ереван, «Айастан», 1988), «занимает особое место, так как его древняя деятельность была связана с началом распространения христианства в Арцахе и Утике... По данным древнеармянских источников, еще в начале IV века Григорием Просветителем здесь была основана Амарасская церковь, строительство которой завершил внук Просветителя - епископ Григорис... Известно также, что Месроп Маштоц, посетив Восточный край Армении, начал обучение армянской письменности именно с Амараса и, естественно, что здесь была основана первая армянская школа» (там же, стр. 117). Как пишет далее Ш.Мкртчян в упомянутой работе, «в первый период меликства Хамсы Амарас еще больше благоустраивается и становится одной из сокровенных святынь меликов Варанды. В XYIII веке мелик Варанды Шахназар восстанавливает строения монастыря и восстанавливает вокруг него ограду. Он добавляет к комплексу множество новых комнат, келий м других подсобных помещений» (стр. 118). И сегодня Амарасский монастырь, наряду с Гандзасарским монастырским храмом является главнейшим духовным центром Арцаха. Среди церквей и монастырских комплексов Арцаха достойное место занимают храмы Варанды. Среди них - церковь Григориса в селе Гергер, которую «архитектурной отделкой и многочисленными эпиграфическими надписями... можно отнести к ряду наилучших памятников Амарасской долины» (Ш.Мкртчян, там же, стр. 123). В бывшей столице Варанды - селе Аветараноц и сегодня можно видеть развалины стен цитадели меликской крепости, а в церкви Кусаноц Анапат (Девичья пустынь) - надгробные камни правителей этого меликства. Особое место в истории и культурном наследии Варанды занимает Шуша с ее героической и одновременно трагической историей. И хотя слава города по праву принадлежит всему Арцаху, а равно и соседнему Зангезуру, все же следует помнить, что изначально город возник как новый центр на территории именно Варандского меликства. Еще одна достопримечательность Варанды - двухтысячелетнее дерево-чинара (платан) в окрестностях деревни Схторашен. «Этому дереву в Советском Союзе официально был присвоен паспорт, как самому старому (2000 лет) и высокому дереву на территории СССР» (Ш.Мкртчян, там же, стр. 139). Высота дерева - более 54 м, периметр ствола у основания составляет 27 м, а дупло дерева имеет площадь в 44 м кв. Как пишет Ш.Мкртчян, «Схторашенская чинара своими размерами превосходит известные деревья на острове Кос в Эгейском море и деревья ущелья Пирузе у Ашхабада. И не случайно, карабахцы почитают его как святыню». Отрадно осознавать, что вследствие успешной национально-освободительной борьбе народа Арцаха все эти чудесные памятники стали доступны и зарубежным туристам: ведь в советское время усилиями официального Баку край был объявлен закрытой для иностранцев зоной с целью сокрытия политики дискриминации и белого геноцида, проводившегося Азербайджаном в отношении армянского народа Арцаха. Сегодня в Амарасе и под схторашенской чинарой можно встретить туристов и путешественников из Германии и Франции, США, Кореи и Японии, и даже из далекой Австралии...

2. О ПРОИСХОЖДЕНИИ И ИСТОРИИ ВЛАДЕТЕЛЕЙ ВАРАНДЫ МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯНОВ

Различные источники и авторы по-разному определяют время появления меликств Нагорного Карабаха, но, как бы то ни было, исторические документы более позднего времени едины в том, что, по крайней мере со второй половины XYII века карабахское княжество Варанда принадлежало потомкам мелика Шахназара, который получил фирман шаха Аббаса Великого. Как свидетельствуют армянские и персидские историки, шах Аббас Великий, в 1596 году подтвердил своей грамотой владетельные права армянского мелика по имени Шахназар. Владения последнего располагались юго-западнее озера Севан (в армянской историографии – «Гегам», «Гегамское море»; соответственно область вокруг озера именовалась Гегамский гавар), их можно локализовать на территории Варденисского района бывшей Армянской ССР и Кельбаджарского района бывшей АзССР, с центром в селе Мец Мазра первого из указанных районов. Персидский шах Аббас I (1557-1629) по прозвищу Великий, правил с 1586 по 1629 гг.. Почти весь период своего царствования вел войны с Османской Турцией, боролся за возвращение территорий, потерянных в период царствования его предшественников, присоединение новых областей. По сведениям из армянских и персидских источников, Шах Аббас I, прозванный Великим и мелик Шахназар были друзьями и имели нередкие встречи друг с другом. Само имя «Шахназар» в переводе с фарси означает «взгляд шаха», то есть носитель его - человек, на которого обратил внимание шах. Армянский Историк Аракел Даврижеци сообщал в своей «Книге историй» (М, «Наука», 1973 г., стр. 101) следующее: «Выйдя из Тифлиса, шах (Аббас I) направился в Гегамский гавар, и войско царское раскинуло там стан, а сам шах Аббас остановился в селении Мазра в доме коренного жителя того села мелика Шахназара. И был мелик Шахназар родом из армян, и христианин по вере, ишхан (князь - А.М.-Ш.) славный и могущественный; он оказал шаху гостеприимство, приличествующее царю; был он другом, близким человеком царя и пользовался его уважением. Почему и царь, возвеличив, одарил его почетными и благородными одеяниями и пожаловал ему власть мелика того гавара, и пожаловал ему и братьям его другие имения и деревни. И написал надежный номос, (фирман, указ - А.М.-Ш.) закрепил царской печатью и дал им, дабы вотчина эта неизменно принадлежала им и сыновьям их навеки, из поколения в поколение». Таким образом, Шах Аббас Великий дал Шахназару фирман на княжение Гегамским гаваром, а впоследствии выдал одному из его близких родственников (брату или племяннику) фирман на владетельное правление местностью Варанда, к юго-востоку от Гегамских владений фамилии, за карабахским хребтом. С тех пор часть семейства переселилась в Варанду и основала отдельную, самостоятельную часть рода, которая по прошествии полутора столетий стала именоваться, по имени мелика Варанды Шахназара, Мелик-Шахназарянами... Любопытные сведения о раннем этапе существования и становлении арцахских княжеств-меликств сведены и кратко изложены в монографии армянского ученого-историка П.Т. Арутюняна «Освободительное движение армянского народа в первой четверти XYIII века», изданной в 1954 году, в Москве издательством Академии наук СССР, тиражом в 3 тысячи экземпляров. В своей работе автор использовал значительное количество источников на разных языках, исторической литературы, - в том числе таких работ по истории Арцаха, как «История» А.Даврижеци, «Арцах» М.Бархударяна, работы этнографа Е. Лалаяна, епископа Карапета Тер-Мкртчяна и других авторов. Согласно им, «уже в середине XYI века среди армянских феодалов выдвинулся «парон мелик Шахназар, сын Мелик-бека». Мелик Шахназар заложил основу сильного меликства и стал родоначальником дома Мелик-Шахназарянов в Гегаркуни и Варанде». Историк 17 века Аракел Даврижеци сообщает о мелик-Шахназаре (1578-1608), что он был «сильным и знаменитым ишханом (князем)» среди армян, и шах Аббас I «пожаловал ему власть меликства и отдал ему и его братьям имения и деревни; написал вечную грамоту, скрепил ее царской печатью и отдал им, чтобы это было вечным и постоянным владением их и их потомков из рода в род». Брат мелик-Шахназара, мелик Мирзахан, получив права на управление Варандским округом, переселился туда и положил начало созданию сильного Варандского меликства. После того, как мелик-Шахназару и его братьям были предоставлены наследственные владения и политическая власть, все без исключения члены их семьи стали носить феодальные титулы – «парон» (господин, хозяин, сродни немецкому «барон» или французскому «патрон», - А.М.-Ш.), «мелик», «бек» и т.п... Нельзя сказать, что все армянские мелики-феодалы получали пожалования подобно Мелик-Шахназарянам» (стр. 28-29 указ. сочинения). П.Арутюнян приводит также целый список упоминаний различных крупных армянских феодалов, составленный на основании изучения церковных надписей и памятных записей на хачкарах и надгробных плитах и памятниках, рукописей и других исторических источников (стр. 52-58). По титулам и именам феодалов из приведенного списка, по годам их упоминания и источникам можно составить некоторое представление и об эволюции феодального рода Мелик-Шахназарянов. Выше мы уже упомянули о книге Раффии «Меликста Хамсы». Хотя далеко не все сведения, изложенные Раффи, подтверждается существующими архивными документами, а сама книга содержит и много неточностей, тем не менее, изложенный в нем материал так излагает историю появления Мелик-Шахназарянов в Варанде. «Разорительные набеги кавказских горцев в 1682 году опустошили область Гехаркуни. В это время сын упомянутого мелика Шахназара мелик Хусейн (т.е., в переводе с фарси «Иосиф», по-армянски- Овсеп - прим. А.М.-Ш.) и сын его брата (мелика Мирза-бека) мелик Баги покинули побережье Гегамского озера и переселились с частью своих подданных в Карабах. Местом своего жительства они избрали селение Аветараноц (Чанахчи) в гаваре Варанда. Здесь они построили церковь, девичью пустынь, обнесли Аветараноц мощными стенами и превратили его в крепость. В той же крепости они воздвигли оборонительные сооружения, великолепные строения которых и сегодня сохраняются в полуразрушенном состоянии. В 1721 году, когда кавказские горцы напали вновь и разграбили Шеки, Ширван, Гандзак, дошли до реки Ерасх (Аракс - А.М.-Ш.) и подступили к Варанде, против них выступил мелик Баги и спас край от разорения. Это и подобные события настолько усилили симпатию местного населения к Мелик-Шахназарянам, что вся Варанда признала власть этого дома». В целом же история меликов Варанды (и вообще меликов Арцаха) изучена еще недостаточно и трактуется весьма противоречиво. Так, тот же Раффи и многие другие, более поздние авторы пишут о «предательстве» мелика Варанды Шахназара, правившего в второй половине XYIII века, якобы убившего родного (по отцу) брата, чтобы завладеть престолом. Между тем, имеющиеся архивные документы, напрочь отвергают эту устоявшуюся сомнительную версию. Среди них, например, - прошение мелика дизакского Егана на имя персидского Надир-шаха и положительная «резолюция», фирман последнего об утверждении владетелем Варанды сына мелика Хусейна (то есть Иосифа, Овсепа) мелика Шахназара. Был сделан и перевод на русский язык этого документа, заверенный в азиатском департаменте МИДа России в 1838 году. А сам документ подписан 17-го, месяца Зильгадж 1155 года по мусульманскому летоисчислению, или, как написано в переводе, в 1736 году, - то есть по крайней мере за 10 лет до мнимого «убийства» Шахназаром своего брата Овсепа в целях якобы узурпации власти. А на старых Шушинских кладбищах имеются могилы якобы умерщвленных Шахназаром жены и детей Овсепа, кончины которых датированы куда как более поздними годами, в том числе… позже смерти самого «убийцы»-Шахназара… Сторонники «теории предательства» (подобные теории вообще весьма распространены в армянской историографии последнего столетия: легче ведь списать целую неоднозначную эпоху на «предательство» одного деятеля, повторяя сомнительные домыслы, нежели поднять архивные документы и осмыслить их) утверждали далее, что ввиду гнева других меликов, Шахназар будто бы пригласил в качестве покровителя вождя тюркских кочевников-джеванширов Панаха с его племенем и «учинился ему покорным» и т.п.. При этом обычно ссылаются на цитату русского полководца А.В. Суворова. Который, кстати, вопреки такому же расхожему, - и почему-то так и не опровергнутому армянскими историками обывательскому мнению, - отнюдь не был армянином по матери: верно лишь то, что один из его предков по матери, некто Мануков принял православие и поступил на воинскую службу в XYII веке; впоследствии же все потомки того Манукова были православными и вполне русскими (документы о дворянстве Мануковых спокойно лежат себе в московском городском архиве). Так вот, А.Суворов как-то писал о мелике Шахназаре: «Сей предатель своего отечества призвал Панаха, отдал ему в руки свой крепкий замок Шушикала и учинился ему с его схнахом покорным». Однако в свете реальных фактов отношения между меликом Варанды Шахназаром с одной стороны, и вождем кочевников-тюрок Панахом и его преемником Ибрагимом с другой, выглядят иначе. Многие исторические факты и архивные документы свидетельствуют, что в «тандемах» Шахназар-Панах-хан, а позже Шахназар-Ибрагим-хан именно первый выступал в роли ведущего, то есть сюзерена. Формальные же руководители Карабахского ханства, просуществовавшего полвека в качестве полунезависимого образования (до фактического установления русской власти) - ханы, имели все фактические признаки вассалов, и в своих действиях чаще всего руководствовались мнением мелика Варанды. Например, ни Панах, ни Ибрагим не имели ни клочка земли в Варанде за пределами Шуши, и даже под фамильное кладбище должны были выкупить земли близ Агдама. Кстати, Агдам Панах-хану продал не мелик Шахназар, в чьи владения (Варанду) эти территории не входили, а Хасан-Джалалаяны, владетели Хачена и традиционные католикосы Арцахского (Агванского) Католикосата. И тогда, и впоследствии именно в Агдаме, или еще дальше – в степной Агджабеди и Барде отпрыски ханской фамилии и их окружение хоронили своих покойников. Лишь после присоединения к России последний из ханов Мехти-кули приобрел право на распределение земель Карабахской провинции (см., например, Манвел Саркисян, Из истории градостроительства Шуши, Армянский Центр стратегических и национальных исследований, Ереван, 1996, стр.8). В Шуше, превращенной «новоиспеченными союзниками» в свою столицу (ранее на этом месте находилось военное укрепление Шахназара, а еще ранее – крепость Авана Юзбаши, сигнах) замок Мелика Шахназара находился в центре города, на самом высоком месте, а замок Панаха - в нижней мусульманской части, ближе к краю шушинского плато, обрывающегося в глубокий каньон (там же, стр. 6). В феодальном мире к таким деталям, как известно, всегда относились с большим вниманием и пристрастием, поэтому будь Панах или Ибрагим всамделишними владетелями, то никогда не допустили бы такого. Поэтому характерно, что когда мелик Шахназар умер, то первое, что сделал сын Панаха Ибрагим, который правил своим племенем в Шуше на протяжении почти 30 лет при жизни мелика Шахназара, - разрушил старый замок Панаха и построил новый, на более высоком месте. Среди прочих аргументов в пользу фактической вассальной зависимости Панах-хана и его сына Ибрагима от Мелика Шахназара можно упомянуть и тот факт, что Шахназар отдал в жены Ибрагиму свою дочь Хюризат. Ибрагим, тем самым был обречен на формальное послушание не только как младший союзник Шахназара, но и как его зять. Известно, что в средние века, особенно на Востоке существовала традиция выдачи царем, сюзереном своей дочери или сестры замуж за своего вассала. Приведем в качестве примера хотя бы выдержки из работы известного российского, ныне, к сожалению, покойного, историка и критика Вадима Кожинова «Правда против кривды» (Москва, «Алгоритм»-«Эксмо», 2006), посвященной Руси периода монгольского над ней владычества. «Так, хан Узбек (правил в 1313-1342) выдал свою сестру Кончаку за московского князя Юрия Даниловича, продемонстрировав тем самым высокую меру уважения к своему вассалу (в святом крещении Кончака приняла имя Агафьи)» - стр. 380. И там же, на стр. 381: «Хан Бердибек выдал за Мамая свою дочь и предоставил ему высший государственный пост беглербека». Жест царя (хана) имел тем большее значение, что выдаваемая замуж за вассального князя дочь или сестра переходила в веру мужа. Наконец, и убит Ибрагим был ни кем иным, как старшим сыном Шахназара Джумшудом, - после предательства дела обороны Шуши перед лицом нашествия персидских войск в начале XIX века (кстати, совершил он это совместно с начальником русского гарнизона Лисаневичем, который, как ныне известно из архивных документов, был женат на астраханской армянке – дальней родственнице Джумшуда). В контексте отношений с Ибрагим-ханом Мелика Шахназара, есть очень яркое историческое свидетельство. Речь идет об архивном документе - донесении Габриэла Караханова П.С.Потемкину о своем пребывании в Карабахе, - опубликованном в томе IV Сборника «Армяно-российские отношения в XVIII веке» (изд. АН АрмССР, Ереван, 1990, стр. 251-252). Автор донесения, в частности, пишет (орфография авторская). «Шушинский Ибраим хан, собравший народ, своего брата и родственников, а при том призван был и тесть его армянской нации мелик Шахназар, объявил им, что желает он укрепить Шушинскую крепость для незапной безопасности, почему и требовал их для того вспоможения, на что отвечал ему брат ево и родственники, что крепость Шушинская в порядке и укреплять ее более и делать народу изнурение не для чего, но тесть Ибраима хана Шахназар, назвав их несмысленными, настоял о ее укреплении. Почему и хан, на то склонившись, призывал ее укреплять, но брат и родственники ханские единогласно с народом сказали хану, что когда не приемлет он их совета, а склоняется на согласие своего тестя, то и они в том ево, хана, не послушают, а когда приемлет их совет, то б укрепление крепости оставил, и Шахназара, котораго они, естли отдан им будет, истребить должны, не слушал. Но хан, склонившись на совет Шахназаров и собравши с пяти Меликов по сту человек, да также и з другаго там обитаемого народу по несколькому числу и набравши всего до тысячи человек, начал помянутую крепость укреплять. Чрез то и происходит ныне у хана с родственниками своими ссора и так, будучи хан опасен, выпрося у шурина своего аварского Ум хана 300 человек лезгин, содержит их для охранения своего при себе». То есть, казалось бы всесильный, хан ссорится с родственниками, защищая позицию своего «вассала» мелика Шахназара (который вдобавок обзывает этих самых родственников «несмысленными»), а затем, под угрозой смерти со стороны родственников нанимает охрану и все же исполняет предложение (волю?) Шахназара! Впрочем, в свете реальных фактов, а не легенд, это неудивительно. На эту тему, кстати, появилось недавно серьезное исследование кандидата ист. наук, историка и политолога из НКР Давида Бабаяна. Основываясь на имеющихся документах и реалиях исследуемого периода, Д.Бабаян убедительно доказывает, что формальное «воцарение» Пана-хана в Арцахе было дальновидным и хитрым политически шагом карабахских меликов. В смутные для Персии времена они привели на власть в Карабахе «варяга»-магометанина с целью сохранения и расширения полунезависимого армянского образования, которое, к тому же, удалось расширить, включив в его состав не только большую часть Нагорного Карабаха, но и Зангезур. То есть именно те районы, которые могли бы стать в тот период реальной основой для возрождения армянского царства на территории Восточной Армении. Подробнее об этом - в обширном исследовании к.и.н. Давида Бабаяна «Воцарение Панах-хана в Карабахе - национальная трагедия или великая и неизвестная победа арцахской дипломатии?» на сайте (в рубрике «Архив» задать поиск «Давид Бабаян»). Словом, история владетелей Варанды еще ждет беспристрастного исследования, и, похоже, это время уже пришло. Что же касается дальнейшей, - после присоединения Арцаха к Российской Империи, -истории Мелик-Шахназарянов, то она также весьма интересна и неплохо изучена автором этого материала, но это, скорее, уже тема для отдельного объемного материала.

3. ПОТОМКИ ВЛАДЕТЕЛЕЙ ВАРАНДЫ

История меликств закончилась с присоединением Арцаха к России. Следует отметить, что присоединив Карабах к России власти последней сохранили формальную власть карабахских ханов, которая просуществовала до 1822 года. Именно в период с 1805, когда был предпринят первый шаг по вхождению Крабахского ханства в состав России, и особенно после Гюлистанского договора 1813 года, - когда Карабах официально стал частью России, - и вплоть до 1822 года можно говорить о существовании Карабахского ханства в плане наличия у ранее вполне номинальных ханов реальных рычагов власти.

Как справедливо пишет Степан Лисициан в своей книге «Армяне Нагорного Карабаха», (Издательство АН Армении, Ереван, 1992 г.), написанной еще до Второй Мировой войны, но изданной лишь в начале 1990-х в Армении, «особенно щедро закреплял талагами земли в собственность за своими приближенными, возводимыми иногда из конюхов и прислужников в бекское достоинство, последний владетель Мехтикули хан. Ко времени его бегства и учреждения Карабахской провинции тюрко-татарские землевладельцы были в ней количественно довольно сильно представлены» (стр. 44). Это являло собой разительный контакт со второй половиной XYIII века, когда при реальной власти меликов формально правящие в Карабахе ханы не имели ни права распоряжаться землей, ни самой этой земли. Попытки изменить ситуацию предпринял лишь Ибрагим-хан после смерти своего фактического сюзерена и тестя мелика Шахназара в 1793 гг., однако вылилось все это в грандиозные раздоры и смуту на фоне поразивших край природных бедствий, чумы и нашествий персов, а закончилось, - как уже выше говорилось, - убийством Ибрагима и ряда представителей его клана меликом Джумшудом Мелик-Шахназаряном.

По Гюлистанскому договору 1813 г. Карабах, как я ряд других территорий Восточной Армении перешел от Персии к России. После ликвидации меликств и ханства Карабах был вначале превращен в провинцию, разделенную на участки, а позже в составе нескольких уездов вошел в состав одной из закавказских губерний (вначале в Шемахинскую, затем в Елисаветпольскую, в которой и продолжал находиться вплоть до 1917 г.). Слом старой системы в корне изменил и сам образ жизни потомков карабахских меликов, - равно как и прочих представителей местного высшего сословия. Большинство Мелик-Шахназарянов поступают на государственную службу, прежде всего в качестве военных. За исключением отдельных представителей рода, - как правило старших детей тех родителей, которые сохранили за собой остатки былых поместий, или имевших собственное дело, производство. Суть произошедших в жизни меликских фамилий социально-политических изменений весьма наглядно изложены в вышепомянутой книге, - или, как охарактеризовал сам автор свой труд, этнографическом очерке, - Степана Лисицана «Армяне Нагорного Карабаха» Итак, говоря об изменения в судьбах карабахского дворянства после присоединения края к России, автор пишет (стр 45-47): «В новых условиях экономической и политической жизни сословные группировки персидско-армянской общественности оказались совершенно непригодными и стали быстро разлагаться, уступая место новым формам. Прежде всего этот процесс коснулся привилегированного местного землевладельческого дворянства, прямых потомков меликов, которых император Павел называл «державными владетелями» Карабаха. С введением русских учреждений мелики, как и ханы, лишились своих публично-правовых преимуществ, перешедших к представителям нового чиновничества и военной власти. Мелики, как и ханы, были низведены на положение простых помещиков, причем за ними были укреплены в качестве частной собственности обширные земельные пространства, а крестьянское население было поставлено в большую, чем до того, экономическую от них зависимость. Но царская власть ловко использовала унаследованную дворянским сословием тягу к военно-административной деятельности и, поддерживая его тщеславие, втягивала одно поколение за другим в ряды своих войск, но в значительно меньшей степени привлекало на административную работу. Двери дворянских военных училищ и кадетского корпуса были широко открыты перед детьми меликских семейств. Они попадали туда часто с самых юных лет, затем дослуживались до высших чинов в армии, оставаясь по преимуществу во внекавказских войсках, куда их предпочтительно направляла царская политика. Старшее поколение, обеспечив себя пенсиями и другими доходами, возвращалось еще в свои поместья и проводило там остаток своих дней. …Вся система родственных связей, построенная на прочных нормах обычного права и достаточно гарантировавшая в дорусские времена внутреннюю родовую спайку, быстро расшатывалась. Авторитет мелика падал в глазах младших членов рода (беков), тем более, что первенство определялось в новых условиях не происхождением, а фактически лишь приобретенным служебным положением. Бывали случаи, когда очень далекие родственники (например, генерал Мадатов в селе Аветараноц), которым степень кровного родства должна была отвести скромное место в роде, захватывали, благодаря приобретенным чину и служебному влиянию, лучшие участки из родового имения, вызывая лишь глухой протест среди сородичей. Дробление дворянских земель – результат российского закона о наследовании собственности, еще в большей мере приводило к нарушению внутриродовых юридических норм. Многие мелкоземельные дворяне как из меликских домов, так и из их былых подручников, уже не могли оставаться в деревне и покидали ее, так как с установлением гражданского мира размножение меликских родов не умерялось систематическими потерями эпохи феодальных кровавых междоусобий. Участки до того мельчали, что часть дворян должна была искать иного вида заработка и видела свое спасение в лучшем усвоении русского языка и русского образования, так как тогда открывался доступ к службе в администрации, суде, в войске. Этот процесс оставления деревни и отхода в города был ускорен освобождением крестьян, значительно сократившим дворянские доходы, и переходом сельского хозяйства от производства на собственное потребление к производству на рынок… Когда уже с 70-х гг. XIX в. началась политика ограждения местной администрации, суда и войсковых частей от проникновения в них местных, особенно же армянских, элементов, дворянский поток устремился к свободным профессиям адвокатов, врачей, инженеров, агрономов и только к концу XIX в. был вовлечен и в торгово-промышленную жизнь края, оживление которой тесно связано с повышением значения Баку и Тифлиса. Таким образом, карабахское армянское дворянство перекочевывало в города, заполняя роды офицерства, чиновничества, лиц свободных профессий и промышленников и передавая свои земельные участки в аренду на условиях обычного права крестьянам. Оставшиеся на месте потомки меликских и других армянских родов при крайнем дроблении земли нередко сливались уже с зажиточным крестьянским слоем и по своему образованию и по своим общественным тенденциям ничем от них не отличались». Множество меликских детей были фактически насильно отлучены от домов и забраны в кадетские корпуса, полки по всей необъятной Российской Империи. Многие из них стали жертвами эпидемий, войн. Надгробия представителей меликских фамилий стали появляться не только в Тифлисе и Баку, но и Петербурге и Москве, Варшаве, Вильно. В большинстве случаев, фамилии тех, кто находился на службе в войсках или гражданской администрации, приняла русифицированную форму с окончанием на «ов» (при том, что те же фамилии в армянских документах, например, в церковных метриках, по-прежнему писались на «ян» или «янц»). Таким же образом часто менялись и имена. Начиная с середины XIX века в послужных списках военных и гражданских чиновников уже не отыскать столь распространенных в период персидского господства персидских и арабских имен и измененных подобным же образом библейских и армянских имен (Джанбахш, Джангир, Овсеп – Хусейн и т.п.) А там, где в армянской метрике мог быть Погос и Мкртич, в документа на русском значилось Павел и Никита.

В распоряжении автора имеется около 50 копий послужных списков на представителей рода Мелик-Шахназаровых, - за исключением нескольких, все списки составлены на военнослужащих. В одном только составленном на их основании реестре содержится 32 персоналии. На некоторых имеется по два, а то и по три списка, составленных в разные годы.

Здесь нельзя не удержаться и от замечания о крайней нелюбви большинства армянских историков прошлого века к работе с реальными архивными документами. Удивительно, но факт: автор этих срок был первым частным лицом (не сотрудником архивов или НКВД-МГБ), кто за все годы советской власти и первые годы независимой России ознакомился с послужными списками Мелик-Шахназаровых в ЦГВИА-РГВИА. То есть, армянские историки и архивисты просто не были знакомы с фактом наличия в армянской истории XIX- начала XX вв. воинской династии Мелик-Шахназаровых. В Военно-исторический архив в 1991 году меня привел старший товарищ Юрий Пирумян – внук генерала Даниэль-бека Пирумяна: послужной список его легендарного деда до Юрия просматривали двое, один из которых был прежним директором исторического архива АрмССР (кажется, его фамилия была Эвоян). Формуляры остальных списков офицеров рода Пирумянов-Прирумовых были девственно чисты…

Итак, В XIX и начале XX веков в русской армии в разные годы получили генеральские чины по крайне мере пять Мелик-Шахназаровых; в этот же период насчитывалось несколько десятков штаб- и обер-офицеров из этого рода. Династия Мелик-Шахназаровых (Мелик-Шахназарянов), судя по ныне имеющимся документам, пожалуй, стала наиболее многочисленной, среди армянских военных династий, прославившихся на службе в российской Императорской армии. Вот краткие данные о некоторых из них. Никита (Мкртич) Григорьевич Мелик-Шахназаров, генерал-лейтенант. Родился 7 сентября 1836 года. Окончил 1-й кадетский корпус. Участник Крымской войны 1855-56 гг., многочисленных кампаний на Северном Кавказе и в Чечне в 1860-1877 г. Командир 1-й бригады 25-й пехотной дивизии; был уволен в запас в 1898 году. Николай Межлумович Мелик-Шахназаров, генерал-лейтенант.Родился 13 апреля 1851 года. Окончил Бакинскую реальную гимназию, 2-е военное Константиновское артиллерийское училище и офицерскую школу. Служил в различных артиллерийских частях; участник военной кампании в Дагестане во время войны 1877-78 гг., завоевания Закаспийского края и штурма Геок-Тепе под начальством Генерал-Адъютанта Скобелева; русско-японской войны 1904-05 гг. Будучи командиром 2-го дивизиона 21-й артиллерийской бригады, в 1910 вышел в отставку в чине генерал-майора; в годы Первой мировой войны был вновь призван на военную службу из запаса и окончательно был уволен в запас в декабре 1917 г. в чине генерал-лейтенанта. Михаил Межлумович Мелик-Шахназаров, генерал-майор.Родился 10 ноября 1838 г. Участник похода 1859 г. против кавказских горцев в составе Лезгинского отряда под начальством Генерал-лейтенанта князя Меликова. Командир 1-го военно-телеграфного парка в Санкт-Петербурге. После убийства Императора Александра II «народовольцами» был главным экспертом по применявшимся взрывным устройствам в комиссии по расследованию этого преступления и лично обезвредил несколько подготовленных террористами бомб. Павел Дмитриевич (Джумшудович) Мелик-Шахназаров, генерал-лейтенант.Родился 2 октября 1854 г. в г. Шуше. В Тифлисской классической гимназии окончил 6 классов и в Ставропольском казачьем юнкерском училище окончил курс по 2-му разряду. Служил в кавалерии, командовал 17-м уланским Новомиргородским полком. Участник русско-турецкой войны 1877-78 гг.. Вышел в отставку в 1910 г., однако в годы Первой мировой войны был вновь призван на службу и окончательно вышел в отставку в чине генерал-лейтенанта в конце войны. Андрей Павлович Мелик-Шахназаров, комдив.Родился 24 Июля 1887 года в г. Ставрополе Кавказском в семье офицера-шушинца, в последующем – генерал-лейтенанта русской армии Павла Дмитриевича Мелик-Шахназарова. Окончил Варшавский Суворовский кадетский корпус и курс в Николаевском кавалерийском училище по 1-му разряду. С 1906 по 1918 г. служил в 5-м Гусарском Александрийском полку, в котором прошел путь от корнета до подполковника. В годы Первой мировой войны награжден 8 боевыми наградами, в том числе и орденом Георгия 4-й степени; как георгиевский кавалер в 1915 г. был произведен во внеочередной чин ротмистра лично Императором Николаем II. В 1918-20 г. в чине полковника служил в армии Армянской республики, - командиром 1-го армянского конного полка. В 1921-30 гг. командовал Армянской стрелковой дивизией. С 1935 г. – командир 16-го стрелкового корпуса РККА в Белорусском военном округе (ком. округом – И. Уборевич) в звании комдива. 6 июня 1937 г. был арестован в ходе репрессивной кампании против высшего военного руководства РККА и 31 октября того же года расстрелян в г. Минске. Был единственным среди командиров корпусов РККА беспартийным. Посмертно реабилитирован в 1958 году. Среди многочисленных штаб- и обер-офицеров этой династии было немало и других ярких фигур. Например, поручик Нариман Мелик-Шахназаров был переводчиком в русской миссии в Персии и погиб вместе с А. Грибоедовым. После развала Российской империи немало представителей рода служили в Армянской армии и воинских частях Национального Совета Нагорного Карабаха. Были в роду также и промышленники, владельцы фабрик и поместий, деятели науки и культуры, представители иных занятий, вне зависимости от которых все носили звание потомственных дворян. Крупный бакинский промышленник Амбарцум Мелик-Шахназаров (прадед известного кинорежиссера Карена Шахназарова) был личным другом Императора Николая II и принимал активное участие в организации празднования 300-летия Дома Романовых. Аршак (Мелик-) Шахназаров в 1917 г. был замминистра (товарищем министра) земледелия России. В Карабахе многие представители рода были известны как передовые интеллигенты. Писатель (и известный в крае профессиональный агроном) Константин Мелик-Шахназарян первым стал публиковать статьи и книги на карабахском диалекте армянского языка. Его дочь, Мария Константиновна Даниэлян в 1940-60 гг., вплоть до своей кончины составляла родословную по всем своим генеалогическим линиям. 60-страничное описание корней по линии Мелик-Шахназарянов из ее рукописи стало важным документом в изучении родословной автора этих строк, ибо по счастливой случайности мы оказались принадлежащими к одной и той же ветви рода… В силу своих занятий многочисленные потомки рода рассеивались по крупным городам Закавказья, а многие отставные военные - и по другим городам Российской Империи. В 1918-20 гг. Нагорный Карабах противостоял навязанной ему агрессии со стороны новопровозглашенного на части Закавказья волею турецко-германских оккупантов государства «Азербайджан». В это время ряд представителей рода Мелик-Шахназарянов занимали важные посты как в Национальном Совете, так и в вооруженных силах края. Одним из руководителей Национального Совета был Аслан Шахназаров; обороной Варанды командовал Сократ-бек Мелик-Шахназарян и т.д. После гибели в марте 1920 г. города Шуши и последующей советизации края, насильственно включенного в состав Азербайджанской ССР, произошло еще большее рассеяние рода: многие члены которого были вынуждены покинуть Карабах, а то и пределы бывшей Российской Империи, опасаясь репрессий. Оставшиеся в крае вынужденно отбросили дворянскую приставку «мелик». Известно, например, что бывший в 1960-х гг. I-м секретарем Нагорно-Карабахского обкома компартии Николай Шахназаров принадлежал к роду Мелик-Шахназарянов. Ныне Мелик-Шахназаряны в большинстве своем проживают в России, Армении; отдельные представители рода – в Нагорном Карабахе, США и некоторых других странах. Из эмигрировавших на Запад упомянем Завена Ефремовича Мелик-Шахназарова, в 1940-60 гг. известного певца американской «Метрополитэн-опера»; его брат, проживавший (лет пять назад ему было 87 лет) в Нью-Йорке Сос Мелик, является известным в США художником-портретистом; более 50 его картин находятся в Национальной галерее США, в Вашингтоне. Их отец Ефрем был родным братом упомянутого Амбарцума, прадеда директора «Мосфильма» Карена Шахназарова. О Петербургской ветви сегодня ничего не известно, хотя в 1913 г. справочник «Весь Петербург» указывал на наличие в городе около десятка представителей этого рода. Однако и в 1930-х ряд представителей рода проживали в Ленинграде: кто-то был репрессирован, кто-то пропал в блокаду, чьи-то потомки полностью ассимилировались. Проживавшие в Баку покинули город после известных событий 1988-90-х гг. Тбилисские представители рода частично переехали в предыдущие десятилетия в Россию и Армению, частично проживают в Грузии; сведений о последних крайне мало. В советское время представители рода известны в таких отраслях как наука, военная промышленность, нефтехимия, пути сообщения, культура и искусство, дипломатия, журналистика. В Москве проживало и проживает немало представителей рода; некоторые из них значатся по документам как Шахназаровы. Георгий (Мелик-) Шахназаров (скончался в мае 2001 г.) - член-кор. РАН, писатель, глава Ассоциации российских политологов, несколько лет работал помощником М. С. Горбачева; его сын Карен Шахназаров. В нефтехимии был известен ныне покойный профессор Александр Михайлович Мелик-Шахназаров, чье имя носит одна из кафедр Нефтехимического университета им. Губкина. Армен Гургенович Мелик-Шахназаров - генерал в отставке, преподаватель-языковед; Жан Зарэевич Мелик-Шахназаров – полковник в отставке, в прошлом - следователь по особо важным делам МВД ССР и др.. Отец автора этого материала Ашот Зарэевич Мелик-Шахназаров (1931-2004), кадровый дипломат (с 1959 по 1992 гг. работал в МИД СССР, в 1992-2004 – в МИД Республики Армения), Чрезвычайный и Полномочный Посол РА в Мексике и на Кубе; общественный деятель, создатель и организатор движения Панармянских игр, автор ряда книг. Дед мой, Зарэ Самсонович Мелик-Шахназаров (1903-1992), родился и вырос в Шуше, учился в знаменитом Реальном училище, рано взял в руки оружие, пройдя всю войну 1918-20 гг. Его перу принадлежат мемуары «Записки карабахского солдата, Воспоминания участника событий в Нагорном Карабахе в 1918-20 гг.» Его отец, то есть мой прадед, Самсон Овсепович закончил Политехнический университет в Лозанне, Швейцария, после чего вернулся в Шушу, где жил и работал; в 1918 году он надел военную форму и был смертельно ранен в бою с турко-мусаватистами в марте 1920-го. Благодаря обнаруженным документам и рукописям, прямая родословная по мужской линии стала известна мне до 7 колена. А упирается она… в того самого Овсепа, которого, по приевшимся мифам, якобы убил брат – владетель Варанды мелик Шахназар III. Как видим, миф оказался просто мифом, а реальные дети Овсепа дали начало нашей ветви рода Мелик-Шахназарянов, насчитывавшей в XIX- начале XX вв. добрую пару сотен человек. Между прочим, имя Овсеп часто повторялось в нашем роду: Овсепом звали моего прапрадеда, маленький брат моего деда Овсеп погиб в Шуше 23 марта 1920го… Завершая свой материал, хотел бы выразить надежду, что время необоснованных мифов прошло, и пора всерьез браться за осмысление нашей реальной истории. Использовання литература:

1. Послужные списки офицеров русской армии из фондов ЦГВИА-РГВИА;

2. ЦГИА СССР, ф.37, оп. 11, д.:, лл. 78-79 с об. Заверенная копия.

3. Степан Лисициан «Армяне Нагорного Карабаха», Издательство АН Армении, Ереван, 1992 г.

4.Колониальная политика Российского царизма в Азербайджане в 20-60-х гг. XIX в., часть I, «Феодальные отношения и колониальный режим», Изд. Академии наук СССР, Москва-Ленинград, 1936 (из серии «Материалы по истории народов СССР).

5.Армяно-русские отношения в XYIII веке, 1760-1800 гг. Сборник документов, Том 4, Издательство АН АрмССР, Ереван 1990 г.

6. Нагорный Карабах в 1918-23 гг. Сборник документов и материалов. Издателсьтво АН Армении, Ереван, 1992 г.

7.Раффи (Акоп Мелик-Акопян), «Меликства Хамсы», изд. «Наири», Ереван, 1991 г.

8. «Шуша. Город трагической судьбы», изд. «Амарас», Ереван, 1997 г.

9. Hewsen R.H., Revue des etudes armeniennes, Paris, N 9, 1972 pp. 286-329; N 10, 1973/74, pp. 281-303.

10. Арутюнян П.Т. «Освободительное движение армянского народа в первой четверти XYIII века». Издательство Академии наук СССР, Москва, 1954 г.

11. Международные отношения Ирана в 1813-1828 гг., издательство Академии наук Армянской ССР, Ереван, 1967 г.

12. Материалы семейного архива и т.д.

Список фотографий:

Подписи к фото (номер сооветствует первой цифре в названии файла)

Овсеп Григорьевич Мелик-Шахназарянц (182? -189?)

Никита (Мкртич) Григорьевич Мелик-Шахназаров (1837-190?), генерал-лейтенант, брат Овсепа Григорьевича.

Варвара Никитична Мелик-Шахназарова (1879-1937-?), дочь Никиты Григорьевича.

Александр Карапетович Мелик-Шахназаров, надворный советник

Николай Александрович Мелик-Шахназаров (1881-1914), сын Ал.Кар.; погиб в сражении под Сарикамышем.

Павел Дмитриевич (Джумшудович) Мелик-Шахназаров (1854-192?) с женой Варсеник Андреевной(сидит), генерал-майор (по окончательном выходе в отставку – генерал-лейтенант) кавалерии.

Андрей Павлович Мелик-Шахназаров (1887-1937) , сын Павла Д., будущий комкор; в форме кадета с младшей сестрой Маргаритой (1888-1942 -?).

Михаил Осипович (Овсепович) Мелик-Шахназаров (1867-193?), подполковник русской, полковник армянской армии, родной брат прадеда автора статьи.